На днях я разбила чашку. И не то, чтобы она была какой-то особенной или моей любимой, чашка как чашка, но я почему-то сильно расстроилась.
Есть в человеческой психике одно из мучительных и сбивающих с толку явлений: порой интенсивность переживаемых нами страданий объективно не соответствует произошедшему. На досадное недоразумение мы реагируем как на вселенскую катастрофу. И крошечная царапина на душе болит как глубокая рваная рана, а вместо лёгкого ветерка досады вдруг обжигает арктическим холодом страдания.
Вам приходилось когда-нибудь лепить снеговика? Думаю да. Тогда вы представляете как маленький комочек снега может превратиться в такой огромный ком, что его и с места уже не сдвинуть. Так вот, в нашей психике порой происходит все то же самое. Каждая новая потеря, даже самая незначительная, магически оживляет старые, не до конца оплаканные и не полностью осмысленные утраты. Старое «прилипает» к новому, увеличивая его в размерах. И если мы «страдаем» по разбитой чашке несоразмерно ее значимости для нас, то это красноречивый показателем того, что к сиюминутной потере присоединилось прошлое, так и не пережитое до конца.
В норме, когда мы сталкиваемся с утратой (реальной или символической), мы переживаем горе. Это естественный процесс, который позволяет нам постепенно отпустить объект, интегрировать потерю и жить дальше. Но если процесс этот процесс был блокирован, прерван, обесценен, подавлен или не завершён (возможно, из-за нехватки поддержки, из-за необходимости быть «сильным», из-за неприемлемости аффектов в семье, из-за слишком раннего или травматичного опыта, который психика ребёнка просто не смогла «растопить»), тогда этот «комочек» в нашей душе не тает. Он «замораживается» в психическом пространстве на годы и становится тем ядром притяжения, на который начинают «налипать» новые, даже мельчайшие потери. И даже намёк на отвержение, каждое незначительное разочарование «налипает» на эту непрожитую боль, увеличивая её объем и инерцию.
Как долго? До тех пор, пока маленький «комочек» (например, потеря ключей, разбитая чашка, незначительный конфликт с коллегой, опоздание любимого) не станет «последней каплей» для активации всего этого массива накопленных утрат, который покатится огромным, неуправляемым снежный комом по всему психическому ландшафту, сметая всё на своём пути. Человек не понимает, почему он испытывает такую невыносимую тоску, ярость или отчаяние из-за, казалось бы, пустяка, но его бессознательное реагирует на тотальность всего непрожитого горя, которое наконец-то достигло необходимой массы, чтобы прорваться.
Любая несоразмерная случившемуся реакция указывает на то, что:
1. Психика оказывается захлёстнутой не одним, а множеством аффектов горя, которые она не смогла переработать по отдельности.
2. Мы регрессируем к более ранним, архаичным способам переживания боли. И вместо зрелого горя, испытываем формы отчаяния, ярости или оцепенения, характерные для детского возраста, когда психика ещё не имела ресурсов для осмысленной переработки.
3. Наши психологические защиты неэффективны. Новая потеря их «пробила», и вытесненный прежде материал вырывался наружу, вызывая острую, непропорциональную реакцию.
И с одной стороны, это ключ к пониманию того, как прошлое, не будучи осознанным, продолжает активно формировать настоящее, выжидая своего часа. А с другой стороны, это не только «симптом», но и возможность. Это приглашение к возвращению доступа к заблокированным частям своей психики и к обретению свободы. И если эту возможность использовать, то вполне себе можно взглянуть на мир не через призму старых ран, а из позиции цельного, здорового и зрелого Я…
Клинический психолог