Фотография. Обычный картонный прямоугольник, с цветным или черно-белым изображением. Природа, зверушки, но чаще всего люди. Лица, навсегда застывшие в моменте времени.
Интересно, а что плохого можно сотворить с фотографией?
Кое-что можно. Например: разорвать на мелкие клочки, намалевать человеку свиной пятачок и козлиные рога, или сжечь, а пепел развеять по ветру. И все.
И все? Держи карман шире: порой оживают рисованные маслом портреты, а уж с фотографией ведающие люди такого могут сотворить, что вздрогнешь и волосы дыбом встанут.
Я хочу рассказать историю, что произошла в 90-е годы ХХ века в нашем маленьком городке.
Июнь, начало лета. Позади выпускные экзамены, последний звонок и выпускной вечер с обязательной встречей рассвета.
Но то был официальный выпускной, а молодость хотела свободы и самостоятельности. 11 «Б», в полном составе, решил отметить окончание школы в тесном кругу одноклассников, без бдительных родичей и надоевших учителей.
Палатки, спальники, удочки, снедь и выпивка — все было готово заранее. Молодые люди, радостно гогочущей гурьбой, загрузились в пригородный автобус и отправились на берег Припяти. А дальше все как обычно: ели шашлыки и уху, купались и загорали, целовались и обнимались, клялись в вечной любви и нерушимой дружбе, ну и выпивали, куда ж без этого. В общем старый, как Мир праздник молодости.
Да вот только…
Возвращались уже не такие радостные и веселые, да и не все. Поехало-то их семнадцать, а вернулись шестнадцать. Один парнишка, вернулся отдельно, его повезли в машине скорой помощи, синего, накрытого с головой серой простынею. Утонул.
Как все это приключилось — никто толком не узнал. Потом, конечно, было разбирательство. Сошлись на том, что имел место несчастный случай.
Похороны. Слезы сестер и причитания матери. Почерневший от горя отец и рыдающая тетка. Лишь бабушка, сухими глазами, колюче смотрела на размазывающих тушь одноклассниц и угрюмых одноклассников внука. А на поминках она, проходя мимо стайки молодых людей, бросила шипящее: — Все там будете.
Никто на ее слова не обратил внимания, а староста, пожав плечами, ответил: — Конечно будем.
А дальше?
А дальше, в течении года, бывшего 11 «Б» не стало. Все десять девчонок и шесть мальчишек оказались на погосте, под толщей земли, по соседству с утонувшим одноклассником. Кто-то тоже утонул, кто-то попал в ДТП, кто-то отравился, кого-то зарезали в уличной драке, а двое сгорели в загородном доме. Никого не стало.
Вопросы, конечно же возникали. Дотошные люди сложили два и два, и стали разбираться. По крупицам собирая информацию, выяснили, что бабушка утопшего, на девятый день после похорон ходила к бабе Нюре на дальний хутор.
Что ж, пошли и они. Но разговор со знахаркой ничего не дал: она лишь улыбалась, да шамкала беззубым ртом.
А вот старушка, бабуля покойного, перед смертью открылась: положила она, по наущению бабы Нюры, внуку в карман пиджака, фотографию школьную, над которой та пошептала что-то.
Обычный картонный прямоугольник, с цветным изображением. Фото, снятое дешёвой мыльницей на новогодней вечеринке. На той фотографии их было семнадцать — весь 11 «Б». Румяные от мороза и приближающегося праздника, радостные молодые люди у нарядной елки. Полные планов и уверенности в завтрашнем дне. Они так и остались молодыми. Навсегда.