ЛАГОДНЫ. ПРЕДДВЕРИЕ.
Не успели мы отойти от Калинова моста и на несколько шагов, как нас окружила разношерстная толпа. Это были Истоты. Вернее, те ипостаси, что остаются от живых существ, будь то человек или Истота, после их кончины.
Их было много, этих обитателей Потаённого леса, погибших в борьбе с Лилит и её помощниками. Лошак и Водяницы, Сущики и Невры, два забавных парня — Пивень и Апивень, Полешук и Девы леса. Мелькала стайка Вилл. Отдельной группкой стояли домовые и лохматые пёс Воструха. На две головы над всеми возвышался Горын, перехватив мой взгляд, он улыбнулся и чуть заметно кивнул.
Истоты стояли и выжидательно смотрели на нас. И была в их глазах пустота и безразличие — они все прекрасно знали и понимали, что души Истот, в отличие от душ людей, не имеют ни единого шанса вернуться из Ирия или Пекла. Для них Последняя Дорога — дорога в один конец. Именно поэтому им и даётся такая долгая жизнь.
Я стоял и не знал, что мне сказать. Молчание затянулось.
— Приветствую вас, погибшие за правду, — хрипло и неуверенно произнес я.
В ответ была тишина.
— Не стойте здесь. Уходите, — голос мой окреп и стал громче.
Из толпы вышел Полешук.
— Некуда идти, — тихо произнес он. — Проход в Преддверие закрыт. И мы не можем пройти по Последней дороге.
— А вам туда и не нужно, — я возвысил голос. — Слушайте, жители Яви! Возвращайтесь обратно! Есть возможность всё исправить!
Азвем удивленно посмотрел на меня и все, как помаде по команде обернулись в его сторону. Знающий неохотно кивнул.
— Возвращайтесь! — уже рокотал я. — Возвращайтесь и ждите. Возможно, у нас получится и вы сможете продолжить жить. А если не получится…
Я замолчал и опустил глаза.
— Мы поняли тебя, Создатель Сюжетов, — кивнул Полешук. Обернулся к Истотам. — Возвращаемся!
И первым прошёл Калиновым мостом, и первым скрылся за серой пеленой.
Следом за с ним последовали и остальные.
Мы с Азвемом стояли и смотрели, как Истоты, один за другим шествовали по мосту через реку Смородина.
Когда последний из них скрылся за пеленой тумана, Азвем повернулся ко мне.
— Идём, — он указал в сторону дорожки, выложенной булыжником.
Я кивнул.
Скоро мы вышли в Преддверие. Аккуратную круглую площадку было не узнать. Создавалось впечатление, что по ней пронёсся ураган невероятной силы: клёны, что украшали её по кругу, были обломаны или вывернуты с корнем, фонари разбиты, из фонтана, высоко-высоко в небо, не били струи воды, мраморный парапет был расколот в нескольких местах. У уцелевшей его части полулежала, неестественно запрокинув голову, женщина в белоснежном платье.
— Мара! — Азвем бросился к ней.
Опустился на колени, дрожащими руками обнял её, прижал к себе и завыл. Выл громко и отчаянно, как смертельно раненый зверь. Он гладил её по волосам, целовал её лоб, щёки. И выл, выл и выл. Не переставая.
Я молча стоял над ними и не мог оторвать взгляда от жуткого зрелища вселенской скорби.
Азвем поднял на меня мокрое от слёз лицо.
— Останови её, Юры. Прекрати этот кошмар, — срывающимся голосом попросил он.
Я молча кивнул и отправился к выходу из Преддверия.
Последняя дорога была очень коротка — небольшой переулок вдоль глухих деревянных заборов. В несколько шагов пересёк его, и вот передо мной Чёрные врата ведущие в Место Силы — на Перекрёсток.
Обеими руками толкнул их. Створки медленно распахнулись.