Алорихи плясали по верхам
и лорхи шалашились и блестели
щурщурики ходили как хотели
по ворохам
Меж тем прошла в лалифе Танаиф
всей решетью боженственно живая…
Сны вижу, но ловлю не успевая
лишь тени их И всякий ржестлик жабо-золотой
и каждый краплик хусткой паутины —
все лишь мазки и зяблики картины
забвенной — той