«Господи, Ты дал мне любовь и изменил меня всего, и я теперь не могу поступать по-другому, как только идти на муку во спасение ближняго моего. Я стенаю, плачу, устрашаюсь, но не могу по-другому, ибо любовь Твоя ведет меня, и я не хочу разлучаться с нею…» — это одна из последних дневниковых записей отца Василия из книги «Буду верен словам до конца». Жизнеописание и наследие иеромонаха Василия (Рослякова): К двадцатилетию мученической кончины.
Эта книга знакомит нас с жизнью и духовным путем иеро…
… показать весь текст …

«Двое на одну» — моя книга о женщине с грудным ребёнком на руках и мужем на шее. Помимо семейных разборок и авторской философии, в книге масса полезных советов, как сидеть на шее жены, чтобы психические и физиологические функции её находились в меньшем напряжении.

—Моя душа хочет вискаря.
—Твоя душа просит вискаря с тех пор, как ты издал первый в своей жизни крик. Но глупые акушерки почему-то решили, что тебе нужна сиська.
—От сиськи я бы тоже сейчас не отказался.

Чем больше книг, тем меньше прописных истин в них.

Она прочитана мной, как неинтересная книга.

Что видишь, к тому и стремишься

На краю пропасти, у бревна, переброшенного на другой край, я замерла в оцепенении и страхе. Ветер больно бил по лицу и трепал одежду. Дрожали ноги и руки.
— Нужно перейти. — сказал проводник.
Взглянув вниз, я покачала головой:
— Нет. Я разобьюсь.
Перед глазами было мое окровавленое тело, без единой целой косточки, и вороны над ним.
— Да брось. — Улыбнулся проводник. — Я сотни раз переходил и ты сможешь. Только знаешь, не представляй себя разбитой о камни там вниз…
… показать весь текст …

Если бы я встретил Сестру Керри, то подумал бы какая она красивая. И проходя каждый день в том месте где её встретил, может быть мне бы удалось встретить её ещё раз.
Потом, однажды я заметил бы её в ресторане, с молодым мужчиной. Я понял что люблю писать девушкам письма.
Никогда не стало бы такого: «я Вас приглашаю в театр, если Вы не против.» Никогда бы я с ней не заговорил!

— В каждой книге звучит музыка.
Понять, что хотел сказать автор, значит услышать эту музыку…
— А можно услышать, но не понять?
— Услышать музыку книги — значит понять её своим сердцем!

Множество книг делает нас невеждами.

Четвертый раз прочитала роман Одри Ниффенеггер «Жена путешественника во времени». На последних страницах строчки расплываются от слез. Першит в горле. Каждый раз читаю как первый.
Теперь у меня есть любимая книга.

— Зачем ты это вырвал последнюю страницу?
— Я всегда вырываю последнюю страницу из книги. Тогда ей не нужно кончаться. Я ненавижу концовки.

Я не по романам жила, не по книжкам, а по своей глупости.

Их не вернёшь. Они ушли, как птицы.
Те, что Богом поцелованы, увы.
Они не прилетят, а нам молится,
Порою даже в душах жечь костры.

Их не вернёшь. Они как звезды.
Те, что освещают млечный путь.
Они нам никогда не скажут-поздно
И не позволят, жалко обмануть.

Их не вернёшь, и время быстротечно.
Бежит бродяга, лапы в кровь избив.
Как больно понимать, что жизнь не вечна.
Как сложно осознать, что здесь любим.

— Ты, говорят, женился? Как жена?
— Да ничего, только память у неё плохая.
— Что, всё забывает?
— Нет, всё помнит !

Открыть сокрытое возможно с помощью трех вещей: ключ, зеркало, книга…
Ключ открывает скрытое от других;
Зеркало — скрытое от себя;
Книга открывает скрытое от мира.

Книги — это немые наставники.

Ты вырастаешь, девочка. Ты обретаешь силу.
Может быть, ты об этом вообще никогда не просила,
но прорастает древо в сердце большом и горячем.
Будешь ты пламенным штормом.
Будешь — никак иначе.

Девочка стала кхалиси, смотрит на мир по-другому.
Ясные взгляд и мысли. Как гладь на святом водоеме.
Брат перестал быть зверем и обратился в пепел.
Умер король.
Но он ведь им никогда и не был.

Ты превратилась в луну, зовешь Его «солнце и звезды».
Мир все еще представляет во всем для тебя угрозу.
… показать весь текст …

Книга может быть опаснее меча, если находится в правильных руках.

Читаю я однажды книгу, и вдруг обнаруживаю, что это книга читает меня. Я хотел было прекратить, но мне стало интересно, как далеко она зайдет. Читаю дальше, и, соответственно, она меня тоже. Я прекращаю читать и чувствую, что она продолжает свое хитрое дело. Думаю «Э неет» — и в топку ее. Хрясь!
…
Так сгорело много библиотек за всю историю. Люди, зная, что книги их однажды прочтут — их уничтожали.
Мой поступок обнаружил во мне определенную слабость, и теперь, не желая повторить его снова, дабы хоть как-то иметь возможность думать, что я сильный, я стал читать в очках. Говорят, что они хороший барьер — книга, видя свое отражение, изучает себя. А тем временем я еще лучше изучаю ее.

Луна, проглянув сквозь щель в темных тучах, следила за мной, будто огромный глаз. Я шел, ступая по зеркалам, а из них на меня смотрели та же луна и те же тучи. Я шел по небу, лежавшему у меня под ногами, и вдруг — вдруг это случилось…