Счастье начинается тогда, когда вы понимаете, что просто утром проснулись и здоровы. Когда вы понимаете, что ребёнок не имеет температуры, когда у вас на столе вкусный бутерброд — это и есть счастье. Большинство богатых людей, когда они приходят куда-то в гости, говорят: ребята, мне самой простой еды, вот от этих выкрутасов уже просто тошнит, мне просто селёдочки, просто картошечки. Счастье — это всегда очень простые, приземлённые, душевные вещи.

Ландшафтный дизайн коррумпированной власти — живая изгородь из живущих впроголодь.

Плохая экология замедляет рост генеалогических деревьев.

Я глубоко уверен, что на работе, в семье, в спорте нужно полностью выкладываться. Вот если мы силы бережём, для кого, для чего? Возраст не повторится, ситуация не повторится. Я считаю, что текущую семью, текущую машину, текущую работу нужно любить или от этого уходить. Какой смысл заниматься тем, что вас мучает. Вы же не сядете на гвоздь, вы же не будете сидеть на стёклах, вы вскочите с них. Нужно уходить от токсичных людей, от токсичных отношений, от токсичной работы. Если вы думаете о том, что когда-нибудь потом я поживу, вы пишете черновик, а потом вы перепишите, к сожалению, потом вы очнетесь и подумаете, о чем я занимался все эти годы. То есть ожиданье счастья, это худшее, что может быть.

Основная причина смерти ― это не транспозоны, не дисфункция митохондрий, не деградация межклеточного матрикса, а чудовищная глупость, что мы этим всем не занялись, мы всё проигнорировали, поехали в отпуск, стали выпивать, заниматься своими делами, проигнорировали, что мы умрём. Смерть ― самый большой гамбургский счёт, который человек может заплатить. Он платит небытием за своё непонимание того, что он смертен.

Юбилей не похороны: принимающий почести может выступить с ответным словом.

Зубр в стойло не пойдёт.

Некоторые подчинённые похожи на балерин — ходят на цыпочках, крутятся, кланяются.

Фотороботы — это отпечатки лиц.

Лучше ошибаться в делах, чем ошиваться без дела.

Не странно ли, что, полюбив, умники глупеют, а дурни умнеют?

Дать и отдать — не одно и то же. Те, кто дают, нас умиляют. Те, кто отдают, — удивляют.

На голодный желудок плохо думается, но хорошо мечтается.

В Ватикане нет провинциалов.

Люди рождаются, умирают, а если ещё что-то происходит в промежутке, значит, повезло.

Человечество стыдливо опускает взор: сперва глядели в телескоп, затем перешли на телевизор, теперь уткнулись в телефон.

Африка — место, где много вождей и мало дождей.

Мы обижаемся не на тех, кто нам не звонит, а на тех, кто не перезванивает.

Пошлость — это когда с пафосом об очевидном.

Как-то мы хоронили Саню Монина — рок-музыканта известного. Пришли на кладбище. Там на одной могиле стояла стела. На этой стеле был портрет человека, вырезанный из большой семейной фотографии, родственников отрезали. Человек в костюме, улыбающийся такой дядька, очевидно вырезанный из общей фотографии. Я вспоминаю фотографию эту на могильном памятнике и понимаю, что люди, которые занимаются властью во всём мире, находятся вот в этом состоянии: они отрезали нас со всех сторон на общей фотографии, поскольку мы все — бесплатное приложение к стране. Нас отрезали, а сами творят чудеса.