Тем, кто хочет стать богатым следует подумать о том, что придётся гораздо больше времени тратить на работу и гораздо меньше — на пассивный отдых.

Миротворческий контингент — это примерно то же самое, что вегетарианский бешбармак.

Как бы хотелось легко проскользить по жизни на раз-два-три, раз-два-три, да эта падла постоянно сбивает нас на ать-два, ать-два!

Служебное положение как артериальное давление — легче спустить высокое, чем поднять низкое.

Осторожно: слабый пол.

Футбол — самая существенная из несущественных вещей.

Из котлеты стейк не получится.

Разговор — опыт невольного стриптиза, обнажающего куда больше, чем мы можем себе позволить: не ум и душу, а всего человека — сразу и навсегда.

Цены как собаки: если бешеные — кусаются.

В молодости меня, как положено, привлекали крайности. Не без зависти я читал про друзей Гиляровского, умевших пропить мебель до оконных шпингалетов. Но и это — всего лишь приключение. Настоящая тайна начинается с того, что человек остаётся вдвоём с бутылкой. Что он — день за днем! — делает с ней наедине, понять я не мог и не могу. За этим порогом начинается иное экзистенциальное состояние, чуждое, как загробная жизнь.

На балалайке реквием не исполнишь.

Кабинет психиатра — пункт приёма ахинеи.

Иные считают успехом, если их вышвырнули через парадную дверь.

Свой первый урок трансвеститы получают в кабинете ботаники, узнав, что тычинка — это он, а пестик — она.

Домашний уют — декорация для семейных сцен.

Смех без причины — не признак, а диагноз.

У детства одна шероховатость — манная каша с комочками.

Искусство — высшая форма удивления перед бессмысленностью жизни.

Самоубийство — запоздалое признание правоты тёщи.

Вершины немноголюдны.