Вот взять к примеру зебру — не мой конёк. Во-первых полосатая, а во-вторых вообще не конь.

Врать нехорошо, если плохо врёшь. А если врёшь хорошо, то ничего плохого в таком вранье быть не может.

Человек предназначен для счастья, как чайник со свистком для кипятка.

Однажды решил ничего не решать. Но это решение оказалось автоматически недействительным.

Многие на зло врагам готовы творить зло.

Предпочтительней ходить не в гости, а по гостям. Если одних дома не застанешь, то другие не успеют улизнуть.

Если говорить откровенно, то у меня долго не получается. Вскоре увиливать начинаю.

Хотел взять грех на душу, но промахнулся. Болтается теперь этот грех где-то в организме. Надеюсь, что попадёт в желудок и последует далее по курсу.

Хорошо быть смелым: ходишь, где хочешь. Но и где не хочешь, ходить приходится. Репутация обязывает.

Однажды у мышей кончится терпение. И собравшись в огромные стаи, они начнут ставить человеколовки. Для приманки отлично подойдут деньги.

Слишком сильно растянутое удовольствие мешковато смотрится на хорошем настроении.

Казалось бы чем больше ошибок совершаешь, тем меньше их остаётся. Так ведь нет: кончатся свои, чужие будешь делать, как миленький.

Лучше хорошие новости из сомнительного источника, чем плохие из трижды проверенного.

Помню, в детстве в шахматы хорошо играл. Или в карты? Или на нервах? Впрочем, чем бы дитятко ни тешилось, лишь бы в тюрьму не загремело.

Как говорится, далеко не всё ещё сказано из того, что было бы лучше не говорить.

Если задуматься, то в мире обязательно кто-нибудь должен быть полностью прав. И почему этим человеком не можешь быть ты?

Надо сомневаться абсолютно во всём: даже в обоснованности сомнений.

Что касается правды, то это штука с непредсказуемыми последствиями в случае применения. Поэтому желательно находится подальше от зоны возможного поражения.

Умного учить — только на скандал нарываться. Дурака учить — та же фигня, да ещё с возможным мордобоем.

Мне нравиться молчать. Но не просто так — в пустую, а в ответ на глупые вопросы. Это и есть применение молчания по прямому назначению.