Несовершенство умывает горечью,
в прозрении свои права и многоточия,
блуждают все: кто днём, кто ночью,
чужим словам меняя полномочия…

Лишь извинительные речи,
как мёд в эфирные страдания,
и шепчут буквами все души встречных:
хотим общения, хотим свидания…

Фиолетовые краски,
серпантином путь,
недостаточность у ласки —
ночью не сомкнуть…

Отрябинины постели,
нет в углу кота,
мыши-мысли одолели,
в власти — пустота…

Обезболены все стены,
новый вид из окон,
рвётся в сердце вой сирены
в жизни одинокой…

Не обманешь мутным взглядом
никого вокруг,
и зачем же ненаглядный
вышел за свой круг…

Что не сделано судьбою
всем на плечи грузом,
и колдует над канвою
грусть свою обузу…

Совсем не умеют шутить только покойники.

Удивляясь — обучаюсь. Обучаясь — удивляю.

Самосовершенствоваться можно и необходимо бесконечно, а жить когда?

Обесточенные губы,
рот раскрыт,
глаза слезятся —
муха-старость укусила,
любит грымза постебаться!
Обнаглела эта муха,
молодых кусает,
силиконистые губы —
разума лишает,
всё татушками раскрасит,
серьги в нос засунет,
нет прививок от неё,
и никто не судит…

В каждом веке свои пожарища,
Господа сменяют товарищей,
Как перчатки меняют устои,
В революциях — мордобои,

Крутят шеей народа в стороны,
Куда фига, туда пошлют,
На столе у них чёрные вороны
Приручённые песнь поют.

А какие наивные, милые,
Из холопов дворянами кличутся!
Как котята от кошки, хилые,
Мимо плошки мордами тычутся.
… показать весь текст …

Плачет иногда надежда,
уронив косу на плечи,
думы все о том, что прежде
исполненья человечьи
были быстры, точны, смелы,
а теперь одни укоры,
и всё пишется, как мелом,
остаётся в разговорах…
пятилетках, как на пленуме ЦК,
вот и чувствует надежда,
что в оковах, как Зэ-Ка…

Если жизнь вас утомила,
в душу холод проникает
и вгрызается ретиво,
и язык узды не знает,
грейтесь золотом созвездий
за своим окном,
что подарит безвозмездно
осенью дурдом,
золотых шаров — охапкой
напитайте грудь,
чтоб забыться очень сладко
и на всё махнуть…

Чувство огорчения с чем возможно сравнить?
В моём воображении оно похоже на землю, пашню,
на единственную разбитую проезжую дорогу после дождя,
по которой приходится добираться до пункта назначения,
где тебя ждут, и от тебя зависит жизнь или смерть ожидающих.
Так же похоже на сам дождь, холодный, колючий, льющийся за шиворот,
от которого невозможно скрыться,
на едкий дым, который попадая в глаза,
может оставить живое слепым, а если его вдохнуть, может
оставить и бездыханным.
Чувство огорчения может походить на все явления непогоды, ненастья,
на стихийные бедствия, и которые, к великому чувству радости,
— временные явления.
Важно не превращать мимолётные чувства огорчения в своей душе:
… показать весь текст …

Заклубились чувства дымом:
сизым, серым, с гарью…
как же их утихомирить,
плюнуть, но в ударе я…

бой во мне идёт кровавый —
бьётся зло с добром,
кто же скажет, кто поправит,
если дурь кругом…

если б дали волку волю,
что в моих глазах,
скольких он бы обездолил,
многих стёр бы в прах…
… показать весь текст …

В моих глазах играет осень,
такая хитрая зараза,
ведь каждый шаг-то смертоносен,
но это не понятно сразу.

Заворожит цветами души,
слух опьянит, срывая листья,
и мягко стелет всё для стужи,
ах, осень, как же ты когтиста!

Во всё вопьёшься, ты, зубами,
всё исцарапаешь, порвёшь,
довольно чмокая губами,
ты, краски лета все сметёшь…

Когда точимый червем — болью
устало смотришь в небеса,
готовый поменяться ролью,
уйти в неведомы леса,
укрыться пледом с головою,
уплыть за моря синеву,
пойми, кто о тебе завоет,
кто ожидает рандеву…

Быть может, там и есть спаситель,
измученный, но доползи к нему,
уйдёт из головы мучитель,
любовью разведёт он тьму…
… показать весь текст …

Листает ветер страницы жизни,
Сминая те, что отслужили,
И очень милые, и чуть капризные,
И те, которые мы любили…

Уносит всех за черту без рифмы,
Куда живыми нам не добраться,
И оставляет лишь даты, цифры,
И выбор — плакать или смеяться…

Но день за днём смеющийся ветер
Влетает вновь — почистить книгу,
И если ты сегодня бледен,
Держи, пожалуйста, в кармане фигу…

Пронзительный, тонкий свист уходящих лет,
Загнанный на тропу жизни и смерти человек
Не желает неопределённому кричать — привет,
На последней дороге он станет, как стратег.

Измеритель ум просчитает последний вдох,
Сколько длится и надо ли испить воды,
И посмотрит: — кто ждёт, чтоб быстрее сдох,
И кому и как оставить свои следы.

Всех постигнет похожая участь — застыть,
Но по-разному закончат тропу все люди,
Кому-то после смерти будут кости мыть,
Ну, а кто-то безвестно канет в приюте.
… показать весь текст …

Отплясали краски страсти, поутихли,
Мир большой уже не кажется безоблачным,
Нежно-белые берёзки — щеголихи
Не услышат больше моих воплей.

Странно так, страдания исчезли,
Тишина да гладь в моём мозгу,
И сижу себе царевной с жезлом,
И ничуть не каюсь я в грехУ.

Я простила всё себе за прошлое,
Отпустила бесконечные ошибки,
Жить виновной — дело безнадёжное,
Погрузилась с головою в мир улыбки…

Я знаю, что я могу видеть своё счастье, когда смотрю в зеркало, когда смотрю вокруг себя, когда смотрю в глаза матери, мужа, дочери, собаки, кота, когда смотрю в глаза цветам, звёздам, облакам, в глаза ветру тоже могу смотреть, и также видеть счастье. А ещё я могу его слышать, ощущать кожей, и даже различать запахи и вкус счастья… Как же много моего счастья на планете Земля, всё не перечислить!

Журавлиным клином обострились чувства,
Сон как ветром сдуло — высшее искусство,
Бродят важно мысли, будь они неладны,
Мысли-душегубы, как вы кровожадны!

Как от вас избавиться, вставить в уши вату?
Я бы заплатила за убийство плату —
За искоренение из мозгов всех мыслей,
Чем бы вас повымести, чтобы дружно вышли?!

Нет иного действия — голову на рельсы,
Лишь трамвай избавит бедного владельца
От бессонных, диких — дней, ночей, всех мук…
Нет уж, это утка, позову подруг!

Боже мой, опять причитаю,
увядаю я, увядаю…
Отлетела листва в душе,
осень пьяная холодит…
Как же так — не быть молодой,
и весною не опьянит?!
Годы быстро промчали сани,
укатали до седины,
и морщины противные, сетками,
разрослись и на мне видны…
И сжимают спазмы горло:
жизнь-зараза молодость спёрла…