Истина — одно из немногих русских слов, которое ни с чем не рифмуется.
У него нет пары, в русском языке оно стоит одиноко, особняком от других слов, незыблемое, как скала, и лишь смутное сходство с корнем слова «стоять» мерцает в густом блеске этой предвечной громады.

Как я буду без себя,
когда здесь меня не станет?
Как я буду — не любя
этих лиц, деревьев, зданий?

Опрокинута во тьму,
как я будут там без милых?
Кажется, вот-вот пойму,
и никак понять не в силах.

Ведь меня из вас изъять
смерть не сможет даже с кровью.
Жизнь, любимые и я —
это всё одно трехсловье.

Всё от лукавого, ей-ей…
Иначе как могло случиться,
Что дождь прошел, и сад лучится,
И белый день еще белей.

Всё от лукавого. В манок
Дни напролет свистит лукавый,
И листья ластятся, и травы,
Дрожит роса у самых ног.

И этот луч средь бела дня,
И миг стремительного лета
Стрижа — ловушка и тенета,
Силки, тенета, западня.

Мне всего хотелось понемногу —
Горе, счастье, радость иль беда,
Только нет сейчас претензий к Богу,
Что Он всё по максимуму дал.

Жить, взахлёб эмоции вкушая,
И всегда на грани — испытать
Мне качели между адом, раем —
Камнем падать, птицею взлетать.

У кого-то проще, я согласна —
Не качели жизнь, скорей — гамак…
Господи, спасибо! Жизнь прекрасна!
Пусть она и дальше длится так!

И это всё от Бога,
От Бога — от кого ж?
И дальняя дорога,
И в небе лунный грош,
И горести людские,
И грешные тела,
И разные мирские
Безбожные дела.

Слышишь ли ты этот шёпот — настойчивый, строгий —
То ли за правым плечом, то ли чуточку выше?
Он настигает тебя то в дверях, то в дороге,
То в кинозале пустом — при малейшем затишье.

Он заползает невидимой ящеркой в душу,
Не позволяя пройти мимо брошеных кошек,
Плачущих женщин, растоптанных книг и старушек —
Их неподъемных пакетов, тележек, лукошек…

Сделано доброе дело — и в воду уходит,
Изредка лишь отзовется негромким «спасибо».
Как получилось, что ты, хоть не набожен, вроде,
Этому шёпоту сопротивляться не в силах?
… показать весь текст …

Мы бродили весной в лесу и наблюдали жизнь дупляных птиц: дятлов, сов. Вдруг в той стороне, где у нас раньше было намечено интересное дерево, мы услышали звук пилы. То была, как нам говорили, заготовка дров из сухостойного леса для стеклянного завода. Мы побоялись за наше дерево, поспешили на звук пилы, но было уже поздно: наша осина лежала, и вокруг ее пня было множество пустых еловых шишек. Это все дятел отшелушил за долгую зиму, собирал, носил на эту осинку, закладывал между двумя суками свое…
… показать весь текст …

Замедляюсь, растворяюсь,
Ни о чём не думаю,
БЛАГОдушно улыбаюсь,
Шелест листьев слушаю.
Созерцаю Красоту
Очень обстоятельно.
Ровно, глубоко дышу.
Как же замечательно!
Сквозь листву текут лучи,
Ветерок ласкается.
Сердце радостно стучит —
Умиротворяется!
Бабочки над головой,
Пчёлы над пионами,
… показать весь текст …

«Дай, Боже мой, к Тебе припасть»,
На причитанья каждый падок,
Когда полнейший беспорядок
В душе, и боязно пропасть.

С утра до ночи — дай, не дай,
Дай, Боже, то, не дай мне это…
Господь устал, его уж нету,
А просьб и жалоб — через край.

Есть слова под дулом
пушки, пистолета,
пропасти, темницы,
воспалённых глаз.
Умирать — немило.
Разлеталось лето.
Ищется заборный
и словесный лаз.

Есть слова под прессом
прессы, обстоятельств,
маминого плача,
дядиных рублей.
Ужас издевательств
… показать весь текст …

Исаак Левитан — Третьяковка: «Над вечным покоем».
Каждый раз, сжав ладони, вхожу в этот зал, как в приёмную Неба.
В глубине за изгибами рёбер отчаянно тянет и ноет…
Так, как будто душа с сердца делает глиняный слепок.

Словно ловит момент бесконечности, выхода «За»…
За пустое, как пыль, наносное, ненужное, бренное.
Как поймавший мгновение скульптор, в счастливых слезах;
Осознавший иронию временной ставки на тело.

Я стою перед этой картиной, в себя провалившись…
Ветер, мягко с холста соскользнув, мою память листает.
Всё, что било меня, разрывало, калечило — тише и тише.
Робко корку пробившие крылья видны… Взвесь, шипя, оседает.

Наша жизнь — две даты
И ещё тире.
Люди, как солдаты,
На родной земле.

Часто ходят строем,
По уму молчат,
Серые герои,
Безнадёжный взгляд.

Хорошо бы Блока,
Грина почитать,
Жизнь без страсти сока
Вряд ли благодать.
… показать весь текст …

Ветром полны боковые аллеи,
Знойная поступь высокого дня.
Плачу и радуюсь — Бог пожалеет
И приголубит, утешит меня.
Разве страдания наши смертельны?
Разве не минут обида и боль?
Чувствую, как обретается в теле
Сопротивляемость буре любой.
Крепнут и силы, и разум в придачу,
И ощущаю счастливым себя,
Радуюсь я!.. Но и плачу, и плачу —
О несчастливых и слабых скорбя.

Мне всё снится древний град,
Запах свежей панагии: *
Дерева стоят нагие —
Старой церкви милый сад.

За железною оградой
Смотрит звонница глазницей,
Ей на страже ворог мнится —
Всё с угрозой, да осадой…

Враг хитёр, вползает коброй,
Ждёт от века и бессрочно —
Ходит денно он и нощно…
Мой же путь к церквушке
… показать весь текст …

Игла в стогу, печали не заштопать,
Тем более, найди её, иголку!
Ночных лугов неразличимый шёпот,
Ущербный месяц освещает ёлку.

Она глядит на старую дорогу,
На рытвины и чёрные канавы…
К какому приближаешься итогу,
Когда любовь накапливают травы?

Когда всё раньше поутру светает,
Хотя дымком потянет из-за леса…
И жизнь идёт, и сказка непростая,
Когда печали не имеют веса.

Мы уедем, а дятел всё будет стучать,

Мы уедем, а яблоня будет скучать,

И осыпятся флоксы в досказанной сказке

На покинутом нами садовом участке.

Ну, а может, едва мы уедем, тотчас

Здесь как раз и начнётся неслыханный сказ,

И волшебное что-нибудь с садом случится,
… показать весь текст …

Ветер. Ласточки. Шум берёз.
Тёплых сосен акупунктура.
Барельефы июньских гроз.
Холст. Большие мазки. Фактура.

Воздух яблочный, карамельный
С ароматом зелёных шишек.
Синий танец: Дега (пастель).
Солнце спит на горячей крыше.

За оврагом «Стога» — Моне.
К горизонту поля Ван Гога.
Джаз плывёт на FM волне
Так, что можно его потрогать;
… показать весь текст …

За окном заря загорается,
В брызгах горит красно-желтая,
В росных травах с солнцем купается,
Небо синью вышёптывая…

Сняты узы ночные, сонные
И поет душа обнаженная —
В небо, к свету ввысь, вознесенная…

Ах, утро с зарею созвонное!

А звук дрожит, дрожит, боится,
Боится полной немоты,
Он так боится испариться,
Что умоляет: «Пой и ты».

Пою, пою, куда деваться?
Пою пол сотни зим и лет,
Плодя без счёту вариаций
На тему ту, которой нет.

А если есть, то лишь в темнотах,
(На свете мало ли темнот?)
И только тень от темы в нотах,
А тема — где-то между нот.

Земная жизнь, как разрешённый отпуск,
Что день, то приближение конца,
Ко многому определённый допуск,
Но путь Домой — по замыслу Творца.

Жизнь человека, длинная годами,
Подчас деяниями коротка,
БлагА, что сплетены в клубки грехами,
В короткий срок ничтожная съест тля.

Кредит на жизнь не выдают нам судьи,
Жизнь коротка, как фитилёк свечи,
Трудитесь, жертвуйте, учитесь, люди,
Чтоб заслужить в небесный рай ключи.