Для карьерной лестницы перила не предусмотрены.

В жопу — любовь! Вместе с нею — златые цепи.
Я замурую все чувства в гранитном склепе.
Жалость к себе, уси-пуси…и их — туда же.
В реку одну мне входить нет резона дважды.

Цену любви, ну, хоть кто-нибудь, назовите,
В эквиваленте объятий или соитий.
Это кредит, и ты платишь всю жизнь проценты.
В жопу, опять же, слюни, и сантименты.

Свадьбы-разводы, сердечки и гороскопы,
И Купидона, со стрелами, тоже — в жопу!
Ревность и верность, все карты червовой масти —
В пятую точку! Туда же хотела — счастье…
… показать весь текст …

Шестое чувство? Нет, не враки…
И если путаются мысли,
Ищу я повсеместно знаки
На небе, в надписях и числах.

Люди, в своем большинстве, делятся на тех, кто говорит, что любит, но не любит… и тех, кто говорит, что не любит, но любит.
Все врут… Себе.

…Отпускаю, отпускаю,
Потому что точно знаю,
Что чужой мечте на горло наступать нельзя.
…Недопета наша песня…
Скучно врозь, а вместе тесно.
И у каждого отныне — личная стезя.
…Я незрима, я повсюду…
Если что, я рядом буду
Редкой и желанной гостьей самых сладких снов.
…И всегда мои молитвы
Будут даже в смертной битве
Самым сильным оберегом от твоих врагов.

Я за хвост ловлю удачу…
Но, поймав её, тайком,
Нос зажав, в итоге, плачу
У удачи под хвостом.

Я бы локти до кр’ови давно искусала,
Гнулась эдак и так, до локтей не достала.
Мой нарушил покой любопытства искус —
Ну какие же локти бывают на вкус?

Помнишь, ты говорил, что совсем не умеешь любить?
Ну, а я точно знаю — в любви ты, как минимум, профи.
И ты все еще любишь, наверное, если не можешь забыть,
Сколько ложечек сахара надо мне в утренний кофе.

Помнишь, ты осмелел, и попробовал губы на вкус.
Будто знал, что меня у тебя завтра осень отсудит.
И ты в мыслях смакуешь тот самый прощальный укус,
Что зовут поцелуем обычные, в общем-то, люди.

Помнишь, ты ревновал, и хотел это всячески скрыть.
Только бешеный взгляд выдавал в тебе дикого зверя.
И ты так же ревнуешь, и хочешь порою убить.
И, возможно, я тоже… Моя дорогая потеря.

Ни о чем я не жалею,
Никого ни с кем не сравниваю.
Я тобою не болею,
Я тобою выздоравливаю.

Сегодня пуст мой личный Колизей,
И в пустоте безмолвной тонет звук.
Слетела шелуха с моих друзей,
Под шелухой той оказался лук.

Не ломитесь в закрытые двери —
Там вас вряд ли с объятьями ждут.
Не ложитесь в чужие постели —
Там не любят, а просто е*ут.

Как быстро пролетело лето…
Пожухлый лист на подоконнике.
Открыла шкаф — одни скелеты,
Нет даже места для любовников.

Осень не напишет рубаи,
Чужды ей сонеты и баллады.
Под махровым пледом листопада
Осень пишет реквием любви.

Что ж ты держишь мертвой хваткою?
Я в отместку жалю жалостью.
Не латай любовь заплатками…
Отпусти меня, пожалуйста!
Засушу в своем гербарии
Я твое «люблю» поблекшее.
Мне привычней в серпентарии…
Проклинай меня, ушедшую!
…Да, я дура заполошная,
Сумасбродная и странная.
Пусть я буду нехорошею.
Ты хороший. Это главное…

Не губи во мне, пожалуйста, романтика,
У меня и так терпения немножко.
Я не стану ждать тебя, как верный Хатико…
Потому что не собака я, а кошка.

Этот мир несправедлив… Работала как муравей, а лето пролетело, как у стрекозы.

Мирное небо это всегда чьи-то кости под ногами.

На кой бы мне твое лав’ю
С моим айк’ю.

Пусть, кто годам своим не знает счёт,
Увидит с сединою и почёт.

Толпа не любит тех, кто в оппозиции.
И движет этой ненавистью страх.
Не инквизиторы жгли ведьм на кострах,
А кучка ведьм других руками инквизиции.