20 августа умер Джо Дассен.
Господи, 36 лет уже прошло. Но первый раз я пригласил девочку на танец именно под мурчание Дассена, когда он еще был жив: Et si tu n’existais pas… Девчонка была из моего отряда в пионерлагере — некрасивая, к тому же дылда. Мы, пацаны, ее дразнили и обижали. Она, если догоняла кого-то из нас, лупила по башке. К счастью, я бегал очень быстро.
А вечером, на танцах в клубе, вдруг увидел ее: волосы распустила, платьице надела вместо вечных джинсов. Тут — Дассен, медляк,…
… показать весь текст …

люби себя твердит мне мама
твердит психолог муж твердит
а я в ответ валить не надо
свою работу на меня

Алексей Баталов рассказывал, как на съемку фильма «Дама с собачкой», в котором он играл главную роль, пригласили для консультации каких-то старушек. Одна из них сказала режиссеру Иосифу Хейфицу, что Баталов при ходьбе косолапит, а это, мол, русскому интеллигенту не к лицу. С этого дня режиссер следил за походкой артиста. Одергивал его. Баталова это нервировало. Приехали в Ялту на натурные съемки и встретились с глубоким стариком, который в молодости был лодочником и возил самого Чехова. Увидел он на съемочной площадке Баталова, заулыбался и говорит Хейфицу: — Шляпа-то у него точно как у Чехова. А когда Баталов пошел, лодочник закричал радостно: — И косолапит, как Антон Палыч! Баталов ликовал.

Чёрный ворон, белый снег.
Наша русская картина.
И горит в снегу рябина
Ярче прочих дальних вех.
Чёрный ельник, белый дым.
Наша русская тревога.
И звенит, звенит дорога
Над безмолвием седым.
Чёрный ворон, белый снег.
Белый сон на снежной трассе.
Рождество. Работать — грех.
Но стихи — работа разве?
Не работа — боль души.
Наше русское смятенье.
… показать весь текст …

Всё в жизни происходит очень быстро,
а движемся мы с кем-то во главе,
поэтому опасна Божья искра
в опилками набитой голове.

Вот еще Гегель был. Это я очень хорошо помню: был Гегель. Он говорил: «Нет различий, кроме различия в степени между различными степенями и отсутствием различия». То есть, если перевести это на хороший язык: «Кто же сейчас не пьет?» Есть у нас что-нибудь выпить, Петр?

прилетит однажды
ветер перемен
жди тогда отит и сопли до колен

— А такой закон есть, чтобы честных людей разорять?
— Будет, я тебе говорю! Я депутат или нет?

мы вместе быть не сможем милый
ведь против нас сама судьба
мои родители и анна
петровна воспитатель наш

нельзя варенье из черешни
не сьесть еще до сентября
я ставила эксперименты
все зря

ты изменять не собирался
вполне себе и дома секс
но просто юбка просто ноги
рефлекс

В душе у нас теперь надрыв
без капли жалости эпоха
всех обокрала, вдоуг открыв,
что где нас нет, там тоже плохо.

сексом заниматься
прописал мне врач
но рецепт потерян
и теперь хоть плачь

а хочется чтобы
любили просто
не по причине
не по запросу

а чтобы рядом
а просто взглядом
без церемоний
и без обрядов

без обязательств
и предательств
не по причине
обстоятельств
… показать весь текст …

Я не из тех, кто признаёт попов,
Кто безответно верит в Бога,
Кто лоб свой расшибать готов,
Молясь у каждого церковного порога.

Я не люблю религии раба,
Покорного от века и до века,
И вера у меня в чудесное слаба,
Я верю в знание и силу человека.

Я знаю, что идя по нужному пути,
Здесь, на земле, не расставаясь с телом,
Не мы, так кто-нибудь ведь должен же дойти
Воиcтину к Божественым пределам.

Наша старость — это ноги в тепле,

это разум — но похмельный, обратный,

тише музыка и счёт на столе,

а размер его — всегда неоплатный.

Старея на пути сквозь бытие,
мы свойство не утрачиваем детское,
судьба дарует каждому свое
а нравится и хочется-соседское

я предлагаю взять все счастье
и справедливо поделить
всем по чуть чуть, а мне побольше
ведь много всех, а я одна

Печалясь в сезоны ненастья
и радуясь дню после ночи,
мы щиплем подножное счастье,
не слишком тоскуя о прочем.

а не везёт когда ты аист
и ломит правое крыло
а у младенца вес пять с лишним
кило