Не нужен бреду в чём-то брод,
Его несут, он это знает.
Не вовремя открытый рот,
Речь ахинеей насыщает.

Не показывай округе,
Что ты дурень, никогда.
Пусть сюрпризом это будет,
Тогда все сойдут с ума.

Любят клеить ярлыки
Вездесуньки-языки.
Даже нос опережают,
Попе склеиться мешают.

Если «Ё» станет вдруг обесточено,
«Е» не справится всюду одно.
Настроение будет испорчено,
Но не скажешь какое оно.

До корней волос краснеет
Даже тот, кто их не бреет.
Ну, а если не стрижёт,
Он краснеет так, что жжёт.

Я раньше спать не мог как надо,
С бессонницей в обнимку рос,
Пока не выпил до упада,
Теперь храплю, как паровоз.

Когда ты с чувством, исполняя долг,
Оттачиваешь каждое движение,
То получаешь счастье и восторг,
А не простой оргазм, как одолжение.

Если взять заодно и не больше одного, то получается не меньше двух.

Когда тебе вдруг станет скучно,
Ты знаешь, где меня найти.
Дождливым днём мы станем лучшим,
С грозой и солнцем впереди.

Неоднократный отказ гостя во время питейного принуждения,
Указывает на грубейшее застольное неуважение.
А если он публично лично посетил салат,
Значит уважить постарался всех гостей подряд.

В этом году, желая счастья и добра,
Скандируют — Ни пу-ха вам! Ни три пе-ра!

В мороз опасно на фаркопе сидеть не только голой попе.

Когда нет капусты,
Нервничает рот,
В ложке снова пусто
И под ней сосёт.

Только зимой, касаемо обоих ух,
Отсутствовать не может музыкальный слух.

Властвующий над языком говорит членораздельно.

Прочнее не найти союза, где каждый член союза — Муза.

Если задумчивый задачей озабочен, значит источник задних мыслей обесточен.

Давно в часах совсем не спит кукушка,
Она встречает песней каждый день,
Когда лысеет у меня макушка,
Где зайчик солнечный оставил тень.

Без них им, как без пряников, не спится.
Поэтому и лепят тихо «калачи»,
Которые балластом служат птицам.
И отправляют, тут же спрятавшись в ночи.

Женатые, конечно дураки,
Считают умные холостяки.
На все четыре стороны они,
Женатые, кроме одной, ни-ни.