Во время пьесы Сумэ Дюма-отец увидел спящего зрителя.
— Смотри, — сказал он рядом сидящему автору, — вот какой эффект производят твои сочинения.
На следующий день шла комедия Дюма. К автору подсел Сумэ:
— Посмотрите, — показал он на мирно дремавшего зрителя, — на вашей пьесе тоже можно неплохо поспать.
— Дорогой мой! Это вчерашний еще не проснулся!

Ей нравилось дожди ловить руками
И молнии притягивать к себе,
Что радугой в глазах ее мерцали
И след потом чертили на песке.

Она жила движеньем и ветрами
И не любила тишь да благодать,
И то, что зло живет в соседстве с нами,
Ей часто не давало ночью спать…

Она влюблялась истово и сразу,
А если расставалась-навсегда,
Ее любовь могла согреть все разом,
Но часто и сжигала все дотла…
… показать весь текст …

Сегодня видела как * подрался со Свидетелями Иеговы. Победил *… Кадило — это вам не брошюрки!

У нас соломку подстилают, не для того, чтобы мягче падать, а чтобы горело лучше.

Бедная моя,
бедная.
Растеряла в себе
светлое.
Где твоя душа
смелая?
Где былая «легкость бытия»?
Не устала ли ждать
пропасти
да глядеть на себя
горестно?
Препираться с больной
совестью?
Бедная моя
… показать весь текст …

Придуривались (в постели) с мужем, смеялись, щекотались. И тут он останавливается, смотрит мне в глаза и таким серьезным голосом, даже немного хриплым говорит.
— Подари мне дочь, только такую же придурошную, как ты.
Мои эмоции не передать словами. Это было потрясающе.

Эта девочка — бес /на бис по углям босиком, канкан/
Эта девочка — твой каприз, что захлопывает капкан,
Оголяя овал плеча, предлагая себя /ложись/.
С легкой нежностью палача до утра забирает жизнь.
Воскрешая из забытья поцелуем «тебе пора».
Эта девочка не твоя. Нет. Точнее твоя. Игра.
С репутацией на кону /в окружении зорких глаз/.
Эта девочка — утонуть. Но ведь ты выплывал не раз.
Правда там позволяло дно. А она — словно сто волчиц.
Этой девочке быть одной. Но так хочется приручить
То неведомое…
… показать весь текст …

Ежели женщине дать то, о чём она мечтает, женщина может дать так, как даже не мечтал…

Ты стучишься ко мне в окно.
То смайликом улыбнёшься,
То знаком вопроса задашься.
Как давнее то немое кино.
Словами не бросаешься.

Непонятная вещь — настроенье с утра.
И вроде бы, ходишь… но, как будто, мертва…
Как зомби — снаружи и фейсом помята…
Приди, настроенье… Акуна матата !

«Подберу» мужчину я. Отмою, приодену.
Причешу. И, очевидно, обучу манерам.
И получится, в итоге, то, что и хотела —
Недостающий штрих… Не для души.
Для интерьера.

Если близкий друг обиду затаил,
Стал злым к тебе от чёрной зависти,
Отпусти его, пусть топает ОДИН —
Лесом, полем, по горам… Без разницы!

Какой бы классной не была кухня, место женщины не там, а в сердце любящего мужчины.

Женщина ждёт, чтоб её понимали —
Всяким капризам без слов потакали,
Она ж рождена, чтобы «мозг выносить»,
Хозяйкой быть в доме и руководить !

Можно перенести лютый холод, но как тяжело справиться с душевным ознобом…

Не пытайтесь рисовать мой портрет красками собственных грехов.

ждала вот вот журавль в небе
чтоб с мерседесом в гараже
тут бац синиц поразбирали
уже

Я печалюсь порой, что закончилась сказка…
Я — про детство, что птицею вмиг пролетает.
А кто-то с ним так и не может расстаться —
И людьми, вместо кукол, играть продолжает.

Когда сердце ничем не прикрыто,
Его ранить не стоит труда.
Кабы не было сердце разбито,
Я бы Вас пригласила туда.

Я б надела на сердце защиту,
Но любить невозможно в броне.
Ну, а то, что не раз перешито…
Так ведь больно не Вам — больно мне.

Люди так просто друг друга «калечат»,
Словом обидным иль ложью отпетой…
Словно бы жить собираются вечно,
Словно не спросится с них за наветы*…