Гуляя в парке на закате,
дивясь искусному литью,
перчатку снять, чугун погладить,
почувствовать всеми пятью,
что эти мертвые предметы —
решетка, статуя, скамья —
гораздо более бессмертны,
чем я.

Белый идет всем. Черный — только красивым.
Нет не больных тем, если живешь курсивом.
Счастье всегда сэконд хэнд.
И не новей мытарства. Будет и нам хэппи энд.
Или небесное царство.

Один умножить на один — равняется один.
Отсюда вывод, что вдвоём ты всё равно один.
Отсюда вывод, что вдвоём ты со вторым един.
Отсюда вывод: твой второй, он, как и ты, один.

Зеркало по природе правдиво,
поэтому оно легковерно,
поэтому ничего не стоит
ввести его в заблужденье:
поворот головы, пары прядок
размещенье, прищур и улыбка,
и уже верещит, простофиля:
— Всех милее, румяней, белее!..

Танцевала Джульетту — теперь попляши Кормилицу.
Пела Татьяну — теперь Ларину спой.
Уступает место, а мог бы просто подвинуться
мужчина в метро. Красивый. Немолодой.

Сражаться с прошлым — вдвойне
нелепое донкихотство:
во-первых, на его стороне
численное превосходство,
во-вторых, его войска
вылеплены из воска.
Поднимется ли рука
сражаться с таким войском?

Не взбегай так стремительно на крыльцо
моего дома сожжённого.
Не смотри так внимательно мне в лицо,
ты же видишь — оно обнажённое.
Не бери меня за руки — этот стишок
и так отдаёт Ахматовой.
А лучше иди домой, хорошо?
Вали отсюда, уматывай!

Как всякая женщина, я кровожадна — я жажду крова.

Хребты, леса, потоки,
предгорья, перелески,
селенье у дороги,
окошки, занавески,
гамак, малина, баня,
скворешник у застрехи,
минутное желанье
остаться тут навеки.

Вы умрете раньше меня,
В этом нет никакого сомненья.
Я доживу до этого дня —
Дня Вашего исчезновенья.

Уже не прошу у Вас любви,
Ласки, не надо мне и совета.
Я об одном прошу: живи! -
И знаю: откажите даже в этом.

В уездном городишке Н.
жила прекрасная Н.Н.
со старым мужем Н.Н.Н.,
с любовниками Н. и Н.,
но, не любя ни Н., ни Н.
и ни, тем паче. Н.Н.Н.,
сбежала с иностранцем N.,
ища не счастья — перемен.

Попугай и его зеркало,
Нарцисс и его ручей
неразлучны. Держи — я сделала
дубликаты райских ключей.
Перешито белое платьице.
Неразлучны, как точки над ё,
Робинзон и его Пятница,
я и ты, воскресенье моё.

… Дела мои
почему вы глупые,
я же умная.

Покамест я всем детям тётя,
всем баба мужикам.
А буду я всем детям баба,
всем тётка мужикам.

Спрячу память

в гроб тетрадки

буду таять

без оглядки

раз согрето

лаской вешней

бабье лето
… показать весь текст …

Сняла глаза, как потные очки,
и, подышав, подолом их протерла,
походкой удлинила каблуки
и ласками прополоскала горло,
и вышла в свет. И свет глаза слепил,
и с ног сбивал, и бился в горле комом,
и мир, который был и мал, и мил,
явился юным, злым и незнакомым.
Знакомиться с чужими не моги,
с мужчинами на улице — тем боле.
Бегом домой: в коробку каблуки,
глаза — в раствор (довольно слабый) соли.

Тебе повезло: ты не видел меня,
когда тебя нет рядом.
Ты бы меня не узнал: ни огня
во взгляде, ни самого взгляда,
ни лица… Фотография на паспорт, привет из ада,
спящая красавица с бодуна,
рекламная дура с плаката.

Мышонок, и лягушка, и зверушка
неведома блаженны: им досталась
душа без психики, психея без психушки,
сон без подушки, без бессонниц старость.
А тут, что хочешь делай ли, не делай —
зарядку, макияж, карьеру, ужин, —
проснешься рано утром старой девой
с двумя детьми и мирно спящим мужем.

Смертельный номер правду говорить,
но вектор жизни ограничивает ложь
и вроде бы тебя бросает в дрожь,
но всё лишь страхи, суждено любить.
Весь этот мир продрогший и слепой,
весь в карантине собственных мышлений
и на бегу по сотне размышлений,
чтобы ужиться с собственной собой.

Разменивая дни на «Да» и «Нет»,
впадаешь на мгновенье в ширпотребность,
но на душе живёт веков волшебность,
которая включает вдруг рассвет.
… показать весь текст …

Я знала людей неприглядных с лица
И знала прекрасных — пустых внутри.
У одних душа, что не видно дна,
У других — «проплывёшь» за минуты три.

Я знала людей очень чёрствых и злых.
И знала сияющих добротой.
Но сердца огромные у одних,
А другие, сквозь зубы, кривят душой.

Я видела падших и даже святых,
И тех, кто прошёл настоящий ад.
Возвышенных видела и простых.
Тихих и громких (как тот набат).
… показать весь текст …