Один лишь благоразумный будет знать про самого себя и будет способен испытать, что ему известно и что — нет, да и других точно также он будет в состоянии рассматривать: что кто-нибудь подлинно знает, а потому и считает себя знающим, и что, напротив, только думает знать, подлинно же не знает; из других же никто неспособен этого решить. Вот в этом-то и состоит благоразумное поведение и само благоразумие, и познание самого себя, — именно чтобы знать, что знаешь и чего не знаешь.
Каждый, кто в согласии с добром, кто умеет слышать, пусть он научится слышать тот голос, который тихонько звучит в его душе. Однако для этого нужно большое терпение, а его нет у людей, да, кроме того, этот предостерегающий голос нередко отговаривает человека от поступка, который тот во что бы то ни стало желает совершить, от которого не хочет отказаться. Но как знать, быть может, многие заглушают в себе этот голос, не подозревая, что он оберегает их благо? (Сократ)

Высказал ли я людям всё, что хотел? Что хотел — вероятно, да. Но высказал ли я всё, что должен был сказать? Многое, сказанное в прошлом, сильнее действует сегодня — и не утратит своего действия в будущем. Время — неумолимый счетовод: неустанно следит, подсчитывает, что было исполнено и что ещё остаётся. На моём счету осталось ещё много, очень много… Беседы свои с молодёжью я направляю к тому, чтобы она сделалась лучше, узнала бы, что такое добро и справедливость, и руководилась бы этим — не на словах, а в делах, — чтоб с течением времени, возможно, повести за собой всё государство.

Наслаждение, роскошь — вот что вы называете счастьем, а я думаю, что ничего не желать — вот блаженство богов, и потому нуждаться лишь в небольшом есть приближение к этому высшему счастью.
Жизнь — искусство, для овладения которым необходимо знание, знание цели, к которой следует стремиться.
Цель — это счастье, которое является высшим благом, совокупностью ряда благ.
Цель — счастье, но счастье тождественно добродетели: счастлив только добродетельный человек.

Мы тогда принимаемся за дело, когда думаем, что оно нам известно, а если кто думает, что не знает дела, то он передаёт его другому. И этого рода люди, при всём своём незнании, никогда не впадают в ошибки именно потому, что полагаются на других.
Не знать и думать, будто знаешь, — это самое постыднейшее из всех невежеств, оно есть причина зол и тогда всего зловреднее и постыднее, когда касается самого важного.
Разве ты видал, чтобы человек, умудрённый в чём-нибудь, не был в состоянии сделать таковым и другого? Разве не таков, например, тот, кто научил тебя грамоте: и сам был её знатоком, и тебя сделал таким, и всякого другого, как только захотел?
Это хорошее доказательство уменья, когда человек, умелый в каком-нибудь деле, в состоянии и другого сделать умелым.
Я брожу по улицам, раздариваю людям свои мысли, желая достичь одной-единственной цели: изменить человека, сделать его лучше. Неужели моё желание так уж чрезмерно, что мне так мало удаётся?

Я спрашиваю тебя о том, что знаю сам, за тем, что в любом утверждении скрыто его частичное отрицание и в любом отрицании — его частичное утверждение.
Ну, не видишь ли ты в самом деле, как опасно делать или говорить то, чего не знаешь?!
Право же ты затеял безрассудное предприятие, превосходнейший мой, — учить тому, чего не знаешь и чего не постарался узнать.
Этого человека я мудрее, потому что мы с ним, пожалуй, оба ничего хорошего и дельного не знаем, но он, не зная, воображает, будто что-то знает, а я если уж не знаю, то и не воображаю.
Раз кто-нибудь чего-нибудь не знает, он непременно должен путаться в своих мыслях об этом.
Во всяком деле ошибки происходят от такого незнания, когда, не зная чего-нибудь, думают, будто знают.

Чем я приобрёл стольких друзей, угадайте! Не думаете же вы, что скромностью моих потребностей! Напротив: неистовством и упорством, с какими я ежедневно добиваюсь своего.
Смело берите моё неистовство, исследуя внутренний мир человека, разоблачая его заблуждения, отыскивая средства исправить его. Не проглупите! Воспитывайте каждого, кто попадёт к вам в руки, — пускай умеет жить.
Уметь жить — великое искусство, друзья: первым долгом разобраться в самом себе, затем в тех, кто тебя окружает, а там уж и схлестнуться с противниками — и при этом никогда не утрачивать доброго настроения.
Не спеши вооружить своих друзей искусством слова, опытностью в ведении дел, находчивостью: необходимо, чтобы они прежде этого твёрдо усвоили себе принципы нравственности. Люди, обладающие этими способностями без нравственности, думаю я, бывают более несправедливы и способны делать зло другим.
Нравственность без доброй воли, нравственность, навязанная под угрозой наказания, никуда не годится. (Сократ)

Хорошо было бы, чтобы человек осмотрел себя, сколько он стоит для друзей, и чтобы старался быть как можно дороже.

Существует только хорошее: знание. Существует только плохое: незнание