Не для тебя я шила сарафаны
И не тебя ждала в полночной тьме,
Но ты явился дерзкий, шумный, пьяный,
Вот и пришлось покорной стать тебе.
Теперь не жду ни принца, ни свободы,
Томлюсь в плену твоих горячих рук,
Но помню, есть моря и пароходы,
И капитаны, сколько их вокруг…

Сумятицу душевную гони,
Копить печали глупая затея,
Мир замер в ожидании, взгляни,
Весны, что как известно, панацея
От боли, обречённости и лжи,
Безверия в благое, пОлно, братец,
Весенние приветствуй миражи,
Они сильней бесчисленных сумятиц.
Ещё чуть-чуть и побегут ручьи,
Деревья облачатся в изумрудный,
Вдыхай любовь, о ней же и строчи,
Сезон, бесспорно, благостный и чудный.
А в мае разразятся соловьи
Прекраснейшей, замысловатой трелью…
… показать весь текст …

Моя девочка, боль, шутница,
Дух бунтарский, в душе дитя,
Ты диковенней райской птицы,
Где взять силы забыть тебя?
Я объездил все страны мира,
Я спускался в Большой каньон…
Всё напрасно, всё так же сирый,
И, как прежде, в тебя влюблён.
Это мука — принять, как данность,
/Сколько прожитых порознь дней,
Может сердце остудит давность?/
Как смириться? Не звать своей.

Не там родился, не так женился,
Мне мало платят, и не везёт…
Да ты, дружочек, и не стремился
Достичь чего-то! И так сойдёт.
Так что ты ноешь? Считай копейки,
Вини соседей, жену, страну,
Начальство, маму, судьбу злодейку…
Так правда легче? Я не пойму.

Забавно, но частенько так случается
Что обличающий грехи,
Пороком тем же самым отличается,
Иль стоны совести тихи?

«Если бы молодость знала»
Очень была бы скучна,
Сникла б ещё до начала
Жизненных бедствий, вина
Вечно бы душу терзала
И прервала бы полёт…
Так хорошо, что не знала,
Молодость, что её ждёт!
Были порывы, влеченья
И бесшабашность, и пыл,
Не тяготили сомненья
В силе полученных крыл,
Небо казалось бездонным,
Счастьем лучились глаза,
… показать весь текст …

Не всегда отталкивающая оболочка скрывает доброе сердце, случается, внешнее уродство — отражение души.

Упасть ничком, завыть, застыть,
Отбросить вечные терзанья.
Признать, понять, что нечем крыть-
Любовь дана, как наказанье.
Смириться с болью, дальше жить,
Улыбкой радовать прохожих.
Господь большой шутник — любить,
Меня забывшего, до дрожи.

Проснёшься, вскрикнешь;: — Боже, боже,
Нельзя идти с таким лицом,
Да не с лицом, со страшной рожей,
И ищешь маску с огурцом,
Холодный душ, и лёд под глазки,
Они, как дОлжно, где-то есть!
Красивы женщины лишь в сказке,
Когда проснутся, в жизни — жесть!
Чуть колдовства, немного грима,
Итог бесспорен, вновь краса
Сшибает с ног и снова зрима,
Ну что тут скажешь? Чудеса!

Тебе, не ставшему судьбой,
Но подарившему весну —
И шёпот моря, и прибой,
Ярчайшей радуги тесьму,
И звёдной россыпи вуаль,
И суматошность откровений,
Тебе, поправшему печаль —
Мой огонёк благословений!

Мужчин люблю неистово, до дрожи,
И пусть на нас они так непохожи,
И женщин вожделеют всех подряд,
При виде ножек их мутнеет взгляд,
Но все-таки без них нам будет грустно,
В постели нашей точно станет пусто.
Кто денежки нам будет приносить?
За траты долго злиться, голосить?
Цветы дарить, греть долгими ночами?
И радовать интимом со свечами?
Жалеть нас и терпеть извечный вздор?
Мужчин люблю — всем злым наперекор!
Я мир без них совсем не представляю,
И с праздником, от сердца, поздравляю!

знаешь, девочка, стужи к счастью,
больше ценишь потом тепло,
всё бывает, но в нашей власти
верить в лучшее, всем назло,
помни, милая, что порою
и наплакаться власть — не грех,
слёзы беды былые смоют,
и придет долгожданный смех.

Потихоньку привыкаю к тому, что люди впадают в замешательство, читая сообщение, в котором отсутствуют смайлики и скобочки, интонацию понять не могут, к тому, что в стихотворениях выделяют ударения, не всякий прочитает, как надо. К одному привыкнуть не могу — к картинкам, получаемым в соцсетях от мужчин, с котиками, светящимися бабочками, и прочей мимишной ерундой. Истерика начинается. От восторга.

Чаще всего наши «знания» о людях, всего лишь заблуждения, основанные на симпатиях и антипатиях.

Как хорошо, что все вокруг философы,
Психологи, бесплатные врачи,
Не выжить мне, дубине стоеросовой,
Без их советов- слушай и молчи.
Поклонники бессмертной дребедени,
Дипломы в наше время ни к чему,
Прочел статью и мудрый, нет сомнений,
Но как так вышло, люди? Не пойму.

Забыт шугаринг, маникюры,
Солярий и салоны спа,
Меня не любит больше Юрий,
Я волосата и толста.
Брожу зачуханной по миру,
Пугаю редкой красотой,
Глядишь, найду себе Сатира,
Козёл, конечно же, но мой.

Я шагала, как в бреду, гордо тешила беду, улыбалась, в горле ком, за спиной остался дом. Я шагала налегке, тень надежды в рюкзаке, а за мной плелась молва, сплетни, точно кружева в незатейливом узоре, вслед кричали о позоре. Я упорно шла вперёд, я не знала, что там ждёт, но остаться не хотела там, где сердце холодело, где меня предавший счастлив, и под градом из напраслин, уходила в никуда, а со мной, сестрой, беда. Но я помнила, что где-то есть места, там правит лето,
там добро сильнее зла, от любви былой — зола, но в пути душа крепчала, смех и радость привечала, горечь выпита до донца, мне в окно струится солнце!

Кто такая стерва? Красота и нервы, слёзы переросшие в тоску, это опыт горький и мужчина первый, давший вместо счастья боль и маету, это злые ночи, в них печаль клокочет, девичья наивность, скрытая от всех, стать и агрессивность, прошлая бессильность и циничный смех, доброта и ласка, смелость и опаска, стервы, как известно, очень холодны. Только даже стервы верят глупо в сказки, о прекрасных принцах снятся стервам сны.

Не грусти, моя душа,
Глупо нам печалиться,
Отцветать, так не спеша,
С наслажденьем стариться.
У красы недолог век,
Детство да девичество,
Ускоряет время бег,
Зрелости величество…
Но пока глаза горят
Синью чуть поблёкшею,
Пусть лучится смехом взгляд,
Не вернуть утёкшее.

Люблю я осень, до слёз, до боли,
А дождь со снегом ещё сильней,
Как птичка в клетке, хочу на волю,
Так давит серость осенних дней.
А мне б на пляже лежать тюленем,
Лениво щурясь под шёпот волн,
Но Бог не внемлет моим моленьям:
— Сиди-ка дома, на море шторм.
Бреду по лужам, и слёзы градом,
Уймись, родная, нам не впервой
Смотреть на небо тоскливым взглядом,
Утешься палой, цветной листвой.