Моя беда в том, что я все понимаю…

Только не жди, что счастье придет вместе с мужчиной. Сколько женщин совершают такую ошибку! Счастье — в тебе самой, нужно лишь дождаться его.

Я не хочу быть гением, мне хватает тех проблем, с которыми я сталкиваюсь, пытаясь быть просто человеком.

Люди упорно путают брак и любовь, с одной стороны, счастье и любовь — с другой. Между тем это совершенно разные вещи.
Именно поэтому, хотя любовь — вещь очень редкая, среди браков бывают и счастливые.

Днем полет птиц всегда кажется бесцельным, но к вечеру движения их становятся целенаправленными. Они летят к чему-то. Так же, может быть, с людьми, достигшими вечера жизни… Бывает ли у жизни вечер?

Я бунтую — следовательно, я существую.

Творить — значит придавать форму своей судьбе.

Абсурд рождается из столкновения человеческого разума и безрассудного молчания мира.
абсурд не в человеке и не в мире, но в их совместном присутствии
Абсурдно, что мы рождаемся, и абсурдно, что мы умираем

Человек чувствует себя одиноким, когда он окружен трусами.

Он столько раз давал ей почувствовать, что она для него существует, что в конце концов заставил её поверить, что она и в самом деле существует.

Приговор, который вы бросили другим, в конце концов полетит обратно в вашу физиономию и нанесёт ей повреждения.

Первой должна прийти любовь, а за ней мораль. Обратное мучительно.

Настоящая забота о будущем состоит в том, чтобы отдать всё настоящему.

Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, — значит ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное — имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями, — второстепенно.

Гений-это ум, знающий свои пределы.

Малодушие всегда найдёт себе философское оправдание.

Люди всё хотели понять, где война — и что в ней гнусного. И вот они замечают, что знают, где она, что она в них самих. Вот она, она здесь, а мы искали ее в синем небе и в равнодушии окружающего мира. Она в страшном одиночестве того, кто сражается, и того, кто остается в тылу, в позорном отчаянии, охватившем всех, в том одичании, которое со временем проступает на лицах. Наступило царствие зверей.
Неизбежно только одно: смерть, всего остального можно избежать. Во временном пространстве, которое отделяет рождение от смерти, нет ничего предопределенного: все можно изменить, можно даже прекратить войну и жить в мире, если желать этого как следует — очень сильно и долго.

Лучше быть свободным бедняком, чем богатым невольником. Конечно, люди хотят быть и богатыми и свободными — и из-за этого подчас становятся бедными рабами.

«Те, кто любят истину, должны искать любви в браке, то есть в любви без иллюзий».

Разнузданная чувственность приводит к убеждению, что мир бессмыслен. Целомудрие, напротив, возвращает миру смысл.