Как звали мальчишку того, я не помню.
Я знал, что в соседней «хрущёвке» он жил,
Был странным каким-то, вернее — убогим, носил «говорящую» кличку: «дебил»,
Частенько мычал несуразное что-то на только понятном ему языке,
Всегда улыбался и жил, как за шторой, в своём, недоступном для всех нас, мирке.
Но всё же, отличный от нас во всех смыслах, «ребенок» в неполных четырнадцать лет,
Имел увлечение в прОклятой жизни: любил, почему-то, звон мелких монет.
Он их собирал во дворах, у киосков и лазил за н…
… показать весь текст …

Лохматый щенок и трёхлетний мальчонка
Бежали наперегонки по двору
В то время, как мама смотрела в сторонке,
На их бесшабашную чудо-игру,
Жизнь плавно текла в повседневных заботах,
Как вдруг, рассекая небесную синь,
Над ними возник силуэт самолёта,
И женщина вздрогнула: «Боже, спаси!»

Замедлилось время: ползло миг за мигом,
Слепили разрывы бомб солнечный день,
Пространство рвалось неестественным криком
Попавших под фосфор «случайных» людей,
А тот беспощадно живую плоть плавил,
… показать весь текст …

Он вышел вторым из руин «Азовстали», боец ВСУ с позывным «Борода»,
смотря на врагов своих зло и нахально и веруя, что будет всё, как всегда:
полмесяца — месяц российского плена, набраться силёнок, чуток отдохнуть
в родном Радивилове после обмена, и в третий заход на войну в «добрый» путь —
мочить москалей…
На границе «Промзоны» он кинул в траву бесполезный калаш,
и дав обыскать себя, встал за «кордоном» и там закурил:

«Что? Донбасс, типа, «ваш»?
Так скальтесь, пока. До суда, до могилы. Когда ва…
… показать весь текст …