Страшно слышать правду — довольствуйся ложью. Прячься от правды под одеялом, как маленький ребенок, быть может этой ночью чудовища тебя не съедят. Сил на то, чтобы признаться даже себе самой — не хватает внутри. Но от лжи страхов только больше, потому что как не ври себе самой, в глубине души болит истина и медленно убивает тебя…

Война со своими желаниями — заранее проигранная война. Победив, ты будешь несчастен. Проиграв, тоже будешь несчастен, потому как ощущение себя виноватым за наслаждение выжжет изнутри. Войны не бывает без потерь. Чем приносить ненужные жертвы и бороться, лучше идти по пути принятия себя.

Поддаваться искушению нужно сопротивляясь ровно настолько, чтобы не избежать удовольствия…

Нельзя унизить удовольствием… Правда, это не унижение, это скорее уважение к партнеру — дарить кайф, получать самой. Унижение — это когда мужчина, исходя из своих предрассудков, считает, что женщину могут оскорбить некие сексуальные действия — минет, анальный секс, какая-то поза… Что приятно обоим — то и норма в паре. Надуманные неприличности унижают обоих — непристойность в голове, а сексом занимаются звери, таящиеся в нас. Видели волка, который стесняется? Видели кошку, которая испытывает стыд, отдаваясь коту? Естественность реакций, принятие желаний, которые ведут к оргазму — это честно, это правильно, это здОрово и здорОво.

Если женщина говорит о приличиях, она просто еще не встретила того самого, с кем все неприличное стало таким удовольствием, что она разучилась себе в нем отказывать. «Я никогда не позволила бы этого с собой сделать и не сделала бы такого сама!» — говорит она и говорит правду. Только вот, ошалевшая от страсти он сама изумится потом своим возможностям, и тому, как легко и естественно она вытворяла все то, чего зарекалась не за какие коврижки!

Люди, упавшие в моих глазах, разбиваются насмерть.
Е. Данилов

Ошибись во мне. Ошибись во мне на благо нам обоим. Ведь ты же любишь, но боишься быть преданным. Я знаю, потому что сама боюсь того же. Я чувствую Твой страх, я разбиваюсь с высоты Твоего взгляда всякий раз, когда Ты ждешь — вот, сейчас, уйдет и она, и свет погаснет. Не уйду. Я стою босая, а Ты вглядываешься в меня, ожидая, что сбудутся самые худшие Твои ожидания. Ведь Ты понял давно, что я — не все. Даже, не любя Тебя, была особенной, потому Ты меня так захотел. А теперь, когда отдала Тебе сердце, разве могу я причинить боль тому, чьей душой стала? Ну, посмотри на меня — глаза не врут. Смотри глубже, смотри в самую суть. Видишь? Веришь?
…Ошибись во мне.

Да, мы оба любили секс. Мы оба любили безумные ночи, полные страсти, в которую не вложена душа. Только физиология. Сорванный от крика голос к утру, опухшие губы, расцарапанная спина и синяки от засосов на ягодицах… Отчаянный страх привязаться научил нас едкому сарказму, мы ранили тех, кто тянулся к нам, открывая сердце — возьми, давай любить. Любить? Нееет. Такие, как мы любить неспособны. Нету функции такой. Была когда-то, но утраченная за жизнь чистота не дает довериться. Слишком больно били,…
… показать весь текст …

Он вызывал моментальную зависимость. Я закрывала глаза, пытаясь спастись от преследующего образа, но вирус уже попал в кровь, Его взгляд настигал везде. Его запах узнавался из тысячи других запахов, тело откликалось Его обжигающим ладоням и тянуло к Нему снова и снова. Радовало одно — и Он болел мной. Болел неизлечимо, остро, и вместе с тем хронически. Боль ложилась на наши срастающиеся судьбы тугой умелой обвязкой, пахла горячим воском, проступала на сердце капельками крови. Не оборачивайся — я стою за Твоей спиной слишком близко, я боюсь не выдержать Твоего взгляда. Берешь за руку, сжимая холодные пальцы: «Бояться глупо. Что бы ни было — мы вместе!» И я киваю, хоть Ты и не видишь. Но Ты и так знаешь, что я согласна. Что я на все с Тобой согласна.