Поляки говорят, мол, панна Марина истинно дочь своего отца.
Такая пойдет за лжеца, самозвана и подлеца,
Иль за их триединство в лице солнеглавого молодца.
Всё ради царского венца,
Чьи каменья горят, как тщеславной девы глаза.
А ещё говорят, что ядовита у ней даже слеза.
И черны волоса,
Как девичья душа.
Марина молчит, с Ним идя по садам не спеша.
Отец говорил, что Он пешка, верующая, будто она есть шах,
Для которой рок — один лишь промах, в левую сторону шаг.
Но для Марины Он лишь странный рыжий…