и эти звёзды, и эти ели — всего лишь тень твоего лица, и всё, что мы с тобой не допели, покрыто инеем у крыльца. и всё, что мы с тобой не успели, в дальнейшем сбудется как-нибудь — морозным воздухом пахнет ельник, любой фонарь освещает путь. в холодной тьме, в непроглядной чаще, какая тянется впереди, есть то, что названо «настоящим» — созвучно сердцу у нас в груди, созвучно голосу или звуку, что бесконечно зовёт вперёд. и я протягиваю им руку и жду, что кто-то её возьмёт.
я не люблю про «судьбу» и «рядом», про новый и уходящий год, со мной всё так же не всё в порядке — но всё же что-то внутри поёт. поёт, не требуя оставаться и не приказывая беречь, и как начнёт снова бить двенадцать — уходит всё, остаётся речь.

пусть всё, что в мире идёт по кругу, на мой вопрос не найдёт ответ —
сегодня мы говорим друг с другом,
и все слова излучают свет.

Учитель мой оставил, уходя, охапку звёзд, негромкий звук дождя, каменьев россыпь, спелых стук гранатов (тех самых, из божественных садов), цепочку лисьих спутанных следов и в воздухе растаял без возврата. И белые одежды на ветру я краем глаза видел поутру, но обернуться не успел вослед им; на клетками расчерченной доске лишь обнаружил карту, что в руке держал он прошлым вечером последней.

И там, на ней, нашёл я мудрецов, и целый мир, свернувшийся в кольцо на пальце императора и мага, столкнув…
… показать весь текст …

Что я найду на сумрачном перекрёстке? Смутные тени, прошлого отголоски, наскоро кем-то сколоченные подмостки, сердце, под ноги брошенное врагу; голос чумы в своей голове усталой, пьесу, с конца стремящуюся в начало, — что ни нашёл бы, этого будет мало, что бы ни поднял, спрячу и сберегу.

Что различу в тумане за поворотом? Время ли пролетевшей за час субботы, тело, что кем-то покинуто без охоты, душу его, печалящуюся зря; снов силуэты; таких же, как я, скитальцев. Что ни нашёл бы — сгинет, пройдёт сквозь пальцы; дождь покрывает стены привычным глянцем, мгле предрассветной нечего доверять.

Слушай же, слушай: время крадётся рядом, шаг его сбивчив, бег неподвластен взгляду. Ночь завершает алым свои обряды, кровью пустые улицы окропив. Тени густые плоть обретают сонно, город стряхнёт кошмаров бесцельных сонмы. Солнце блестит в проёмах его оконных,

сердце в груди дурное, как прежде, спит.

от печали водка
от тоски вино
чтоб оптимистичней
приближалось дно

На спицы взять двенадцать нитей года, плести узоры петельками дней. На листья — падать каплями, сугробы — снежинками измерить, а затем… связать ДВЕ ЖИЗНИ в кольца-обереги от бед: одно — тебе, другое — мне. И стать… почти что Богом, и ПОВЕРИТЬ… не в свет икон, а в свет в твоём окне.

Был бы я царь, никогда бы не воевал. Я бы курил за столом при послах янтарь, стены дворца я покрасил бы в киноварь и разносил тот кафтан, что расшит и ал. Бросил бы каждой собаке под ноги хлеб, путнику каждому посох бы подарил. Я улыбался бы, сколько хватало сил, хоть и умён, не боялся бы быть нелеп.
Все замолчали б кампании и дела ваши военные. Я бы придумал мир, пусть даже заново склеив его из дыр и неудач, что борьба за собой несла.
Я бы из самых красивых избрал жену: с длинной косою и взгляд…
… показать весь текст …