Говори о бамбуке, о ливне, о тростнике, о весенних ветрах, об источнике, что впадает в эту горную реку, о страннике, что годами не сворачивал к дому — к забвению и тоске. Как лежит на горе, на северной той горе край бездонного неба пенными облаками, как вода омывает гладкий тяжёлый камень, и с рассветом трава просыпается в серебре. Говори о бумаге, о знании говори; о пути, совершаемом кистью порой дождливой; как в садах собирают персики или сливы, и корзину неторопливо плетёт старик. Как однажды из дома выскользнешь, пропадёшь, потеряешься меж холмов и полей без края, ничего не имея, с собою не забирая — разве только одну простую земную ложь.
Говори, оставаясь даже во снах легко, уподобившись песне (звучит и не оборвётся), и прозрачным побегам первым в холодном солнце, и течению бесконечному облаков. Так я буду лежать и слушать тебя, пока не останется ни костра, ни звезды, ни тела; всё, что есть в Поднебесной, станет единым целым, всё поместится в безоружных твоих руках.
Пусть придётся однажды навек позабыть покой, вскрыть гробницы и погрузиться во тьму секретов,
я запомню тебя как зелёную эту ленту, унесённую ветром полуденным далеко