Тысячелетие прошло,
Второе продолжается,
Узнать о третьем не дано,
Пока не повстречается…

Известно, пьяным море не проблема,
Молчать об этом больше не хочу.
Вам видно мало моря по колено,
Рукав пришили — стало по плечу.

Не обижайте серенького мага,
В сердцах напраслину неся.
Не умножайте то, чего не надо,
И станет гладкою. стезя.

Если не доблевал, значит не всё недолюбливал.

Хочу в тот лес, где сосны и берёзы,
И слёзы тёплого, как поцелуй, дождя…
Уже отчётливее видятся мне грёзы,
Наверно к роднику отправлюсь летом я…

— Как прошли выходные?
— Выходил на работу.

Копилка — вещь бессмертная.

Неприятный осадок после себя может оставить каждый, после чего один на нём загорает, а другой — мутит воду.

Вновь бьётся птица в клетке,
Открыта настежь дверца,
А рядом с ней на ветке
Тепло чужого сердца.
Пока ещё чужого
С открытою душою,
Большого молодого
И смелого героя.
Кровь весело играет,
Манит опять дорога.
Следы свои стирая,
Уходит вдаль тревога.

Добежавший — не всегда успевший.

На фэйсе истерезис
Готовится опять
Всем показать, как крэйзис
Мозг может сотрясать.

Ум есть и не секрет, что иногда
Ему бывает очень тесно,
И часть перемещается туда,
Где находиться неуместно.

На языке любая работа спорится.

Лечебное словоблудие включает обесточенный заблудшими руками мозг.

Первоапрель, конечно враль,
Ну, а февраль — почти фехраль…

Антипочтальон Непечкин
Велоспорт не признавал,
Письма придавал он печке,
Даже марки отдирал.

Наблюдают долго люди,
Но не знают, как назвать…
Ведь лежащее на блюде
Не попробовать, не взять…

— Как мог, ты брат, работу потерять,
Она ж была «не бей лежачего»? …
— Да подлежали черти, что сказать,
Свой профиль не хочу терять,
Уже пашу, работа — «не буди сидячего» …

На стене сидит болтает
Мастер на подвох…
Если слышать не желает,
Сыплет вниз горох…

Если бы, как во Франции, у нас разрешили выливать помои и нечистоты вечером, однажды утром нашу страну постигла бы участь Атлантиды…