Возможно, я и не знаю, что такое счастье в его полном, философском объеме. Но я точно знаю его вкус. Он был спрятан в колючей шерсти шапки-«Буратино», в ледяном ветре, что свистел на крышах, ставших для нас целым миром. Это было счастье, дикое и простое, как игра в «казаки-разбойники», где мы были не просто детьми — мы были духом свободы.