— И вот летит, значится, Гагарин в ентой ракете, а внизу поля, понимашь и машины ездиют. И люди маахонькие такие, шмыгают тудой сюдой. Как муравьи, понимашь.
— Дедушка, мы с мамой и папой летали на самолете, в Турцию, и я никаких полей не видел. Ни машин, ни людей. Высоко очень. А космос еще выше! Ты чего, дедушка?
— Ты что, Гагарину не веришь, сопля малолетняя?! Сказал «видел», значит видел! Значит так надо!
— Кому надо, дедушка?
— Известно кому! Народу и партии!
…
— Бабушка, бабушка! Наш дедушка совсем е. онулся!
— О господи! Когда?! То есть… ты где таких слов понабрался, внучек?
— От дедушки. Он так папу назвал.
— О Господи! За что?!
—  Папа сказал, что можно одинаково любить и Николая второго, с его Империей, и Ленина с его советской властью и Союзом нерушимых, которая семью Николая полностью всю казнила.
— Даа, похоже прав был дедушка…

— Маньяк Маньякович, превеликодушнейше простите, но два наших аналоговнетных речных танкера в море пополам развалились, и теперь всё море и берег в нашем аналоговнетном чёрном говне!
— Кхе-кхе. Развалились всё-таки, надо же, как интересно. И ччё? Кому что не нравится?!
— Всё нравится! Всё нравится! Вот только местные жители не очень то рады, говорят не справляются, мол жопа. Челобитную уж подают, да как-то не радостно.
— Кхе-кхе. Странно. Есть движ, значит не скучно — всё ж ради них!

В кунсткамере праздник — ожившая мумия поведала о настоящем героизме. Теперь все знают — шоп не порвали Ж на Западе, нужно ее ставить на Востоке.

Единственный нюанс — если на Западе еще хз, то на Востоке уже все определенно