Смотри, как близко оказалась смерть,
Которую мы прежде не встречали.
И даже говоря о ней — что редко —
Использовали будто бы артикль
Несвязанности с нынешним.
«Э смерть»
Ах да, когда же было это «прежде»,
Там занавески лёгкие качались
Там ветер плыл над голыми плечами.
И горький дым. И золотистый свет.
У смерти появились имена,
Совсем неподходящие для смерти,
Домашние, лохматые, в пижаме.
Смотри, как отвратительно скрипит:
Смерть Женьки. Смерть Марины. Смерть Володи.
Смерть Анечки. Что ты несёшь, помилуй,
Возможно, ты имел в виду «экзамен»,
Возможно, ты имел в виду «работа»,
Нет, не буди ребёнка. Пусть поспит.
И не буди нас всех. Но мы проснулись.
У смерти стало много фотографий,
Вот выбирай — площадка и лужайка.
Дорога в горы. Улиц лабиринт.
Вот-вот и заведёт себе страничку:
«Сегодня я одна. Попала в трафик.
Доеду завтра». «Отменился отпуск».
«Когда освободишься, набери».
У смерти появились геотэги,
Рецензии, чекины в ресторанах.
Но это ладно, пусть бы ей чекины,
Но для чего, скажи, ей имена.
Зачем она их жадно примеряет,
Хватая, выдирая слишком рано,
Совсем не тех, наивных и невинных,
Глядящих из раскрытого окна,
Где занавески лёгкие и скатерть
В весёлых пятнах соуса и солнца
И чей там силуэт, и чьё там платье,
И чьи такие тёмные зрачки,
Смотри, как близко. Руку протяни и —
Уже никто, никто не отзовётся. — Останешься?
Никто не остаётся, — Зайдёшь на чай?
Но пар над чашкой вьётся,
И как мы тут одни-то, дурачки.
…
Вдруг сорвался, побежал за пёсиком
Всё бегом и никогда пешком.
Вымытый ребёнок пахнет персиком,
Грязный пахнет солнцем и песком.
Ты ладошки дочиста отмыла?
Радiслав, Арна, Данило
Не кровать, а плюшевое лежбище.
Никогда не убирает с пола.
Не бери ты этот нож, порежешься.
Ты готова к школе? Завтра школа.
Книжка библиотечная открыта.
Тимофiй, Костянтин, Нiкита
Вечером мы где с тобой встречаемся?
Может, погулять, пока погода?
Может, на качелях покачаемся?
Ты больной? Мне что, четыре года?
Или ладно. Вечер будет длинный.
Микита, Герман, Алiна.
Шрифт дрожит перед глазами серенький,
Как состав на длинном перегоне.
Имена ссыпаются как семечки
В грязные дрожащие ладони.
Пусть, когда закончится война,
Не забудут эти имена.