…щенок был начисто отмыт и насухо вытерт. Сейчас он дрых без задних лап в дальнем углу блиндажа под нарами. Гармаш
соорудил питомцу подстилку в два слоя,
постелив поверх каремата старую разгрузку.
Не обошлось и без неприятных сюрпризов.
На боку щенка обнаружился фосфорный ожог;
хорошо хоть, загноиться не успел. Про повязку
забудь, предупредил санитар Неделько: сдерет. У меня мазь есть, с обезболом: волонтеры
подогнали. Намажем — заживет как на собаке.
И подмигнул: шутка, значит.
К каше щенок долго примеривался. Ходил
вокруг миски кругами, нюхал, фыркал, отходил,
возвращался. — Ешь, дурашка! — уговаривал Гармаш. —
Вкусно, с мясом!
При слове «мясо» щенок навострил уши. — С мясом, честно! С тушенкой. Ешь, а то сдохнешь!
Щенок вздохнул, скосил на Гармаша глаз,
уверился, что тот не отстанет, и принялся
чавкать.
Когда первые лучи упали на позиции, щенок
шарахнулся от солнечного света, как черт от ладана, и забился в самый темный угол
блиндажа. Это да, вздохнул Гармаш. После
пожара и ожога он еще долго будет света
бояться.
Боевой кот Запал, любимец солдат, сунулся
в блиндаж и зашипел кублом потревоженных
змей. Выгнул спину, задрал хвост трубой и рванул
прочь — только его и видели. …
… — Давай, показывай свою находку.
Гармаш ждал снаружи. Пара минут, и лейтенант выбрался из блиндажа. — Ты что, дурак? Волчонка из лесу притащил! — Да какой он волчонок?! Щенок… — Овчарка? Дворняга? — Я в собаках не разбираюсь. — Как по мне, натуральный волчонок. — Он трехцветный. Волки ж вроде серые? — Ну, не знаю. Ты присматривай за ним,
понял! А то возьмет, волчара, и кому-нибудь
задницу оттяпает!
Гармаш не понял, шутит командир или
говорит всерьез. — Я его воспитывать буду! — Ага, воспитывай, — хмыкнул лейтенант. —
В третьем батальоне боец кабанчика приручил.
Дикого или одичалого, не знаю. Служит,
целоваться лезет, хрюкает по команде. — Кабанчик?! — не поверил Гармаш. — Ну не боец же! Чем мы хуже? Старайся,
будете в цирке выступать.
И ушел на НП.
Собак Гармаш никогда не держал. Как
воспитывать щенка, он не знал, да и времени на дрессировку не было: служба, война. Враг в пятистах метрах, месяц позиционных боев.
Дежурства, секреты, наряды, минирование
подходов, чистка оружия, обустройство
запасных позиций — лейтенант Кащук был верен
себе. Под его руководством взвод все
основательней закапывался в землю.
Тем не менее, Гармаш выкраивал хоть
четверть часа для питомца. — Как ты, а? Скучал без меня?
Да, отвечал щенок взглядом. Скучал. Где ты ходишь? — Извини, служба. Пойду в ночной караул —
возьму тебя с собой.
Ага, как же, не верил щенок. Врешь, небось. …
…На четвертое утро ожог зажил и даже оброс
новой шерстью. Крутая мазь, не соврал
Неделько. — Молодцом, приятель! Здоров, к службе
годен.
Щенок склонил набок лобастую голову. — Ночью в караул пойдем. Я ж обещал,
помнишь?
Щенок насторожил уши. Подрос он, что ли?
За питомцем Гармаш зашел за пять минут до смены, когда уже стемнело. — Ну что, пошли? …
… Установил на штатив, прильнул к окулярам. Тепляк волонтеры подогнали что надо — бинокулярный Pulsar со всеми потрохами и запасными батареями. Вроде чисто, никто не лезет. Но расслабляться нельзя: были случаи у соседей… — Надо тебя назвать как-то, — не отрываясь
от окуляров, он протянул руку, нашарил спину
щенка, погладил. Ладонь скользила по густой и жесткой шерсти. Вряд ли он что-то чувствует,
решил Гармаш. Как человек в зимних одежках и шубе сверху. — Неправильно без имени, — он хотел
сказать «без клички», но язык не повернулся. —
Как думаешь?
Щенок навострил чуткие локаторы ушей.
Гармаш еще раз погладил питомца. Под шерстью
ощущались тугие бугры мускулов. Вот бы нам так, а? Спишь в блиндаже, а мышца растет, как в качалке. — Может, Питомец? Будешь Питомцем, а?
Тело Питомца напряглось. Мускулы
сделались каменными, шерсть на загривке
вздыбилась, больно уколов ладонь Гармаша. В утробе щенка родилось низкое ворчание, словно
там завелся мощный мотор, быстро набирая
обороты.
Тревога передалась Гармашу, как ток по силовому кабелю.
Схватив Питомца в охапку, он упал на земляной пол, прикрыв щенка собой. И еще в падении услышал звук выхода, отчетливо
раздавшийся в ночной тишинe