Николая Кузнецова-художника могло бы и не быть, если бы не болезнь одного военачальника. Когда Николаю исполнилось 26, он поехал в Петербург поступать в гвардейский уланский полк. Но командир барон Эссен оказался болен. Кузнецов на прием не попал. Но не расстроился — поступил вольнослушателем в Академию художеств.
Леонид Пастернак делился своими воспоминаниями о Кузнецове: «Это был богатый молодой помещик, владевший большой усадьбой, в тридцати приблизительно в верстах от Одессы, с барским прекрасным домом, с огромной художественной студией-мастерской, где гостеприимный хозяин и гости — товарищи и друзья художника, приезжавшие к нему погостить, могли совместно писать; было весело, сытно и исключительно радушно».
Мастерству Кузнецов учился сначала в Одессе, потом в Петербурге — вольнослушателем в Императорской Академии художеств. Свою живопись художник строит тонко, наблюдательно. Эта черта и помогла ему стать успешным портретистом.
Наиболее интересными в 80-е годы были портреты Репина и Мечникова.

Портрет Репина замечателен прежде всего большим сходством с оригиналом. Кузнецов часто встречался с Репиным. Репин не раз использовал его характерное лицо и атлетическую фигуру для своих работ. С Кузнецова Репин писал одного из казаков в картине «Запорожцы», палача в картине «Николай Мирликийский останавливает казнь трех невинно осужденных в городе Мирах-Ликийских», сатану в картине «Искушение Христа».

Подолгу позируя, Кузнецов имел возможность хорошо узнать его как человека и создать один из наиболее правдивых портретов великого мастера.