(МАРИИ ВЛАДИМИРОВНЕ КИСЕЛЕВОЙ)

21 сентября 1886 г., Москва

• Впрочем, не велика сладость быть великим писателем. Во-первых, жизнь хмурая… Работы от утра до ночи, а толку мало… Денег — кот наплакал… […]
Денег, повторяю, меньше, чем стихотворного таланта.

• Хожу я именинником, но, судя по критическим взглядам, которые пускает на меня конторщица «Будильника», одет я не по последней моде и не с иголочки.
[…]
Впрочем, писательство имеет и свои хорошие стороны. Во-первых, по последним известиям, книга моя идет недурно; во-вторых, в октябре у меня будут деньги; в-третьих, я уже понемножку начинаю пожинать лавры: на меня в буфетах тычут пальцами, за мной чуточку ухаживают и угощают бутербродами.

• На Ваш вопрос, заданный сестре: женился ли я? отвечаю: нет, чем и горжусь. Я выше женитьбы! Вдова Хлудова (плюющая на пальцы) приехала в Москву. Спасите меня, о неба серафимы!

• На днях в Эрмитаже, первый раз в жизни, ел устриц… Вкусного мало.
Если исключить шабли и лимон, то совсем противно.

14 января 1887 г., Москва

• Плачевна была бы судьба литературы (большой и мелкой), если бы ее отдали на произвол личных взглядов.

• Снисходительно-презрительный тон по отношению к маленьким людям за то только, что они маленькие, не делает чести человеческому сердцу.

1 апреля 1891 г., Рим

• Римский папа поручил мне поздравить Вас с ангелом и пожелать Вам столько же денег, сколько у него комнат. А у него одиннадцать тысяч комнат!

• Удивительно здесь дешевы галстуки. Ужасно дешевы, так что их даже я, пожалуй, начну есть. Франк за пару.
[…]
Завтра еду в Неаполь. Пожелайте, чтобы я встретился там с красивой русской дамой, по возможности вдовой или разведенной женой. В путеводителях сказано, что в путешествии по Италии роман непременное условие. Что ж, черт с ним, я на все согласен. Роман так роман.

(ЕЛЕНЕ МИХАЙЛОВНЕ ШАВРОВОЙ)

28 апреля 1896 г., Мелихово

• Бррр! Холодно чертовски. Дует лютый норд-ост. А вина нет, нечего пить. В одном заштатном городе полицейский надзиратель сказал мне: «Хорош наш город, только любить здесь нечего!» Так и я скажу: хорошо в деревне жить, только в дурную погоду пить нечего!

17 мая 1897 г., Мелихово

• Ездил экзаменовать мальчишек, приехал и чувствую себя разбитым, как Геркулес после одного из своих самых пикантных подвигов. Курсистка бы сказала: околеваю!

19 января 1898 г., Ницца

• В заглавии «Идеал» слышится что-то мармеладное. Во всяком случае, это не русское слово и в заглавия не годится.

• …вот если бы я не был хохол, если бы я писал ежедневно хотя бы по два часа в день, то у меня уже давно бы была собственная вилла. Но я хохол, я ленив. Лень приятно опьяняет меня, как эфир, я привык к ней — и потому беден.

28 ноября 1898 г., Ялта

• Как поживаете? Готов ли Ваш ядовитый «Аспид»? Пришлите-ка мне почитать. У меня нет книг, мне нечего читать, я каменею от скуки — и кончится тем, что брошусь с мола в море или женюсь. […]
Сннани дал читать «Таможенный тариф». Делать нечего, читаю.

(ЛИДИИ АЛЕКСЕЕВНЕ АВИЛОВОЙ)

19 марта 1892 г., Мелихово

• Впрочем, бог с Вами. Защищаться от сплетен — это все равно что просить у … взаймы: бесполезно. Думайте про меня как хотите.

• Живу я в деревне. Холодно. Бросаю снег в пруд и с удовольствием помышляю о своем решении — никогда не бывать в Петербурге.

29 апреля 1892 г., Мелихово

• Да, в деревне теперь хорошо. Не только хорошо, но даже изумительно. Весна настоящая, деревья распускаются, жарко. Поют соловьи, и кричат на разные голоса лягушки. У меня ни гроша, но я рассуждаю так: богат не тот, у кого много денег, а тот, кто имеет средства жить теперь в роскошной обстановке, какую дает ранняя весна.

18 февраля 1899 г., Ялта

• Все-таки, как бы ни было, если попаду в Монте-Карло, непременно проиграю тысячи две — роскошь, о которой я доселе не смел и мечтать. А может быть, я и выиграю?

9 марта 1899 г., Ялта

• Горький мне нравится, но в последнее время он стал писать чепуху, чепуху возмутительную, так что я скоро брошу его читать. […] Короленко — чудесный писатель. Его любят — и недаром. Кроме всего прочего, в нем есть трезвость и чистота.

23 марта 1899 г., Ялта

• Хочу уехать в Москву — и меня не пускают. Деньги мои, как дикие птенцы, улетают от меня, и через года два придется поступить в философы.
Я Толстого знаю, кажется, хорошо знаю, и понимаю каждое движение его бровей, но все же я люблю его. В Ялте Горький. По внешности это босяк, но внутри это довольно изящный человек — и я очень рад. Хочу знакомить его с женщинами, находя это полезным для него, но он топорщится.

(ТАТЬЯНЕ ЛЬВОВНЕ ЩЕПКИНОЙ-КУПЕРНИК)

28 ноября 1894 г., Мелихово

• Я буду в восторге, если Вы приедете ко мне, но боюсь, как бы не вывихнулись Ваши вкусные хрящики и косточки. Дорога ужасная, тарантас подпрыгивает от мучительной боли и на каждом шагу теряет колеса. Когда я в последний раз ехал со станции, у меня от тряской езды оторвалось сердце, так что я теперь уже не способен любить.

(ВЕРЕ ФЕДОРОВНЕ КОМИССАРЖЕВСКОЙ)

20 мая 1897 г., Мелихово

• У меня подгуляли легкие. Теперь чувствую себя недурно, бациллы сидят спокойно, но осенью, вероятно, придется удирать куда-нибудь. Доктора запретили работать, и я теперь изображаю нечто, похожее на театрального чиновника: ничего не делаю, никому не нужен, но стараюсь сохранить деловой вид.

(АЛЕКСАНДРЕ АЛЕКСАНДРОВНЕ ХОТЯИНЦЕВОЙ)

2 февраля 1898 г., Ницца

• В комнате по соседству поселилась дама 46 лет, которая не выходит к завтраку, так как до трех часов красится. Должно быть, художница.

(ЛИДИИ СТАХИЕВНЕ МИЗИНОВОЙ)

27 марта 1894 г., Ялта

• Я того мнения, что истинное счастье невозможно без праздности. Мой идеал; быть праздным и любить полную девушку. Для меня высшее наслаждение — ходить или сидеть и ничего не делать; любимое мое занятие — собирать то, что не нужно (листки, солому и проч.), и делать бесполезное.

Конец октября 1896 г., Мелихово

• Приеду я в начале ноября и остановлюсь у Вас — с условием, что Вы не будете позволять себе вольностей.

(ОЛЬГЕ ЛЕОНАРДОВНЕ КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ)

16 июня 1899 г., Мелихово

• Все шлют Вам привет. Нового ничего нет. И мух даже нет. Ничего у нас нет. Даже телята не кусаются. Я хотел тогда проводить Вас на вокзал, но, к счастью, помешал дождь.

3 сент. 1899 г., Ялта

• В театре оперетка. Дрессированные блохи продолжают служить святому искусству. Денег у меня нет. Гости приходят часто. В общем скучно, и скука праздная, бессмысленная.

23 авг. 1900 г., Ялта

• Пиши мне почаще, не скупись. За это я тебя награжу, я тебя буду любить свирепо, как араб. Прощай, Оля, будь здорова и весела. Не забывай, пиши и почаще вспоминай твоего
Antoine

8 сент. 1900 г., Ялта

• Ты пишешь: «Ах, для меня все так смутно, смутно»… Это хорошо, что смутно, милая моя актрисочка, очень хорошо! Это значит, что ты философка, умственная женщина. […] Страшно скучаю. Понимаешь? Страшно. Питаюсь одним супом. По вечерам холодно, сижу дома. Барышень красивых нет. Денег становится все меньше и меньше, борода седеет…

22 сент. 1900 г., Ялта

• Мне хочется не писать, а говорить с тобой, говорить, даже молчать, но только с тобой.

26 дек. 1900 г., Ницца

• В газетах жалобы на необычайный холод. Это отвратительно, боюсь, что впаду в мерлехлюндию.

26 янв. 1901 г., Ницца

• Крепко целую тебя и обнимаю до отчаянности крепко. Не злись, не хандри, не делай очень серьезного лица и пиши почаще человеку, который любит тебя, несмотря на все твои недостатки. Нет, нет, дуся, я пошутил, у тебя никаких недостатков, ты у меня отменная.
Обнимаю еще раз.
Твой Антоний. Иеромонах

7 ноября 1901 г., Ялта

• Сегодня поймал двух мышей. Значит, никто не может сказать, что я ничего не делаю.