Жила-была женщина, мир которой был устроен как идеальная схема, где всё имело своё назначение и функцию. Ее линии были прямыми, фигуры чёткими и даже сны похожи на хорошо очерченную пустую комнату — там не танцевали образы, не звучали голоса бессознательного и порой она даже думала, что ей ничего не снится.
Её речь была такой же, как и она сама— точной, лаконичной, полной фактов и описаний действий. Если её спрашивали: «Как ты себя чувствуешь?», она отвечала: «Нормально. Нужно закончить отчёт» или «Хорошо. Завтра рано вставать». Её жизнь текла по чёткому расписанию, словно хорошо отлаженный часовой механизм, который прекрасно отсчитывал время, но если нужно было изменить ход или переключиться на другую функцию…ломался, и в её тело приходила боль. Но она относилась к ней как к поломке в механизме — искала причину в еде, в погоде, в усталости, но никогда — в невысказанном крике души, которая была словно вынесена за пределы этой четкой схемы.
Она не была бездушным человеком. Нет. Просто слова «радость», «восторг» или «гнев» казались ей скорее абстрактными понятиями, как ноты без мелодии или цвета без картины. Её чувства были словно замурованы за прочными кирпичными стенами, чтобы не мешать «правильной» жизни и не создавать «лишних» проблем. В общем, жила-была женщина с оператуарным мышлением жизнью размеченной на той плоской карте без гор и рек, где были только прямые дороги и функциональные здания. И лишь иногда, в редкие мгновения глубокого одиночества, когда мир вокруг затихал, она ощущала лёгкий холодок и необъяснимую тоску. То было эхо, доносящееся из-за кирпичных стен, неясный почти неслышный шёпот её собственной живой, но запертой души, которая всё ещё ждала, когда будет найден ключ к ее темнице.
Понятие оператуарное мышление принадлежит французской психосоматической школе, и было предложено выдающимися психоаналитиками Пьером Марти, Мишелем Фэн и Мишелем де М'Юзан в рамках их работы в Парижском Институте Психосоматики. Они заметили, что у некоторых пациентов с психосоматическими заболеваниями наблюдается специфический стиль мышления, характеризующийся бедностью фантазий, отсутствием символического и преобладанием конкретики, что приводит к невозможности психической переработки аффектов — они разряжаются через тело. И в краткосрочной перспективе такое мышление может казаться даже эффективным для выполнения рутинных задач, но в долгосрочной перспективе неизменно приводит к обеднению жизни, болезням тела и глубокому чувству отчуждения от себя и других.
Корни оператуарного мышления уходят в раннюю детскую травматизацию или дефицит эмоционального развития. В семьях, где эмоции (особенно негативные) были запрещены, игнорировались, обесценивались или наказывались, ребенок учился «отключать» свой эмоциональный мир, быть удобным, послушным и не выражать свои истинные переживания. В семьях, где ценилась только «дело», результат, достижения, а внутренний мир и чувства полностью игнорировались, ребенок усваивал, что его ценность определяется тем, что он делает, а не тем, кто он есть и что чувствует.
Но если ты, как механический манекен, движешься по заданной траектории, ты никогда не сможешь слаженно «танцевать» со своей жизнью, свободно двигаясь в такт её постоянно меняющимся ритмам. Если твои чувства лишены психического объема, ты будешь смотреть на гору и видеть лишь высоту и породу камня, но не величие её пиков, красоту её склонов, шелест листьев деревьев, и тени, что ложатся на землю. Ты будешь видеть только факты, но не смыслы и реагировать на непредсказуемый мир телесными симптомами.
Как быть? Учиться «танцевать» со своей жизнью не только в такт «полезно/бесполезно», но и «красиво/грустно/вдохновляюще». Найти ключик от темницы собственной души в хобби и увлечениях. Расширять свое внутреннее пространстве творчеством и спонтанностью, впускать в себя свет и воздух, чтобы увидеть не только прямые стены, но и полутона, оттенки, глубину и горизонты. Вот так…
Клинический психолог