Вручая птичий смех и скверам, и мостам, расставит лето всех по солнечным местам: потешные полки, крылатые дозоры. И будет чай в саду, и на траве пикник. Придёт властитель дум, придёт хранитель книг, и лягут вдоль реки великие узоры. Плеснёт сердитый сом на отмели хвостом. Век станет невесом, мы станем не о том, жизнь станет хороша — ей никуда не деться. И больше нет смертей, и боли больше нет. И в ленте новостей — сплошной парад планет, поющая душа, стрекочущее детство.
Условности — не в счёт, условия — даны. Вот облако течёт, вот в парке колдуны играют — посмотри — то в шахматы, то в нарды. Уважив интерьер, меняют сотни лиц. Ломается барьер: ни улиц, ни столиц. И только фонари везде как бодигарды, свидетели давно исчезнувших земель.
В небесное панно вплетён пузатый шмель: шесть лапок, два крыла, весь механизм рабочий. Весна его права, полёт его далёк. А ты уже чабрец, ромашка, василёк, цветущая метла из букв и многоточий.
Вступая в резонанс, деля напополам, расставит лето нас по сказочным углам. Ветра пришлют гонца. Нагрянут лепреконы. И золото, и медь, и ситцевая гладь. Чего ещё хотеть, чего ещё желать: открытые сердца, открытые балконы.