Инфляция чувств, инфляция слов, инфляция смыслов.
Самое время заткнуться и лечь на дно.
Вот-вот новогодье придёт, нашампанит брызги,
и скомканный спешкой единственный выходной
закончится так же душно, как всё, что тесно.
И что-то начнётся — как всё, что имеет цикл,
но если тебя негромко окликнет бездна,
ты снова пойдёшь по краю считать зубцы.
Пусть кто-то решил, что твой свет для него неярок,
а кто-то, напротив, ослеп от тебя такой,
ты — есть, среди прочих записана в книге парок.
Неспешно прядётся нитка, и спит покой,
свернувшись котом на коленях седой старухи —
а что будет после, откроется в свой черёд.
В четвёртое время года снежатся мухи,
и ветер, врываясь в душу, зовёт, зовёт,
так громко, что кажется, вечность уже случилась —
но ты ошибёшься, как все, кто рискует жить.
… Грядущее пишет по воску летящий стилос —
за тысячи лет до того, как его приснить…
Рассвет тихо дышит у самого изголовья,
деревья под шапками снега не помнят лет.
Так стоит ли суть себя измерять любовью,
когда в мире этом повсюду рассеян свет?