Валерия — учительница по молдавскому в одиннадцатой тираспольской школе, часто водила нас в картинную галерею, что располагалась на первом этаже одного из домов на Бородинке. Идти пешком от школы было от силы минут пять.
К нашей радости, Валерия использовала для этого почти все время, выделенное ей и нам для изучения молдавского языка. Поначалу на этих уроках в классе всегда было безумно шумно, но Валерия нашла прекрасный выход.
Картинную галерею. В конце четверти, для выставления оценок, нам оставалось только вызубрить один стишок. После его декламации, все поголовно получали только высшие баллы.
С музеем было придумано гениально. Во-первых, какая-никакая, а прогулка по свежему воздуху. Во-вторых, многим из нас, в той маленькой уютной галерее, очень понравилось.
Помню впечатлившее меня полотно одного художника из Бендер. Его фамилию, к своей печали и стыду, я давно позабыл.
На картине была мастерски изображена могила с нависшим над ней покосившимся крестом. Но написана была необычно, оригинально, как бы из положения лежащего там человека.
Сквозь крест, от далекой-предалекой звездочки, из ночного глубокого тёмного неба, усыпанного мириадами светил, прямо в глаз лежавшему там человеку от далёкой звезды тянулся тонкий-претонкий одинокий лучик. Он немного мерцал и, казалось, немного дрожал.
Его бледно-волшебный нежно-искрившийся Свет попадал прямо в Душу. Попадал не только тому удивительному романтику и мечтателю, похороненному на таинственном кладбище, но и Тебе — простому смертному, рассматривавшему картину в тот странный и неповторимый момент Бытия, совпавшего с двадцатым веком.
Тот лучик Судьбы и Надежды продолжал светить вечно, уже долго-предолго после ухода того, для кого он был в своё время и предназначен.
Более того, он продолжал и продолжает светить для Тебя и в Тебе, и во мне, и во всех нас, зарождая неистовую надежду на вечно-бесконечную жизнь.
Это полотно так и называлось
«Гори, Гори, моя Звезда…»
Пейзажем следующего полотна, которое запомнилось и называлось «Утро нового мира», явилось удивительное озеро на чужой Планете. Оранжевые скалы, песок, отдававшие красновато-желтоватыми оттенками в лучах восходящего солнца чужой Галактики, и чудное озеро, наполненное кристально-прозрачной водой.
На берегу стояли обнаженные юноша и девушка. Они взялись за руки и смотрели вдаль. Ни капли напряжения, тревоги или неудобства. Первобытные Адам и Ева. Взгляд пары абсолютно спокоен и светел. Ни у кого из тех, кто созерцал полотно, не возникло ни малейшего сомнения, что эта пара и есть настоящие хозяева нового, ещё молодого, недавно зародившегося Мира.
В той милой галерее мы, к сожалению, не запоминали и не запомнили имён художников. Никто из них не был знаменитым каталожным мастером. Никто не проводил специальных экскурсий. Никто не объяснял нам явных и скрытых смыслов. Но воздействие искусства, даже не очень признанного международными музеями и массмедиа, не пропечатанного в специальных красочных и дорогих изданиях, осталось навсегда.
Лет через двадцать после окончания школы я снова пришёл в нашу галерею. Наступили новые времена. Работа в Академии Наук уже перестала приносить доход, сколько-нибудь достаточный для существования. Все, в том числе и я, занимались бизнесом. И конечно, сюжеты полотен, находившихся в галерее, сменились. Многое, если не все, было на продажу.
Пожилая хранительница, как ни странно, вспомнила не только о прежних картинах, но и наш школьный класс, приходивший каждую неделю шумной, неорганизованной и радостной толпой.
Печальный голос по телефону, предоставленному хранительницей, сообщил о том, что художник, который написал часть тех памятных полотен, приказал долго жить, а все его произведения закуплены кем-то и увезены далеко, в США.
- А Вы знаете? — тихо произнесла хранительница, — я вас всегда ждала. Каждую неделю. Ждала и тогда, когда Ваш класс закончил школу. Все разлетелись, кто куда. Затем, как ни странно, многие из Вас стали возвращаться и приходить в галерею. Все спрашивали о тех старых картинах. Как и Вы, многое хотели бы приобрести.
А я и теперь всегда жду вас. Здесь, всегда платили очень мало. Бывали периоды, что не платили и вовсе. О галерее позабыли. Книг почти не читают. Но я жду. Пару раз в год бывают те удивительные моменты. Кто-то из Вас возвращается. Приходит с детьми и внуками.
Значит-значит, все было не зря?
Верно?