Чтение романа — это тоже фильм. Но в отличии от экранизации, тут в главных ролях — клетки мозга.

Многие читая книгу Жизни держат её вверх ногами!.. И живут так же.

Ты сказал… Что ЭТО проходит,
Ты шептал все ЭТО пройдет.
Вот закончилось ЭТО безумное лето,
И закончился ЭТОТ амурный роман.
Я тебя вспоминать и не буду,
Ты навряд ли забудешь меня.
Лишь останется толстая книга,
Книга памяти… книга горести, скорби, потерь.

«Чтобы понравиться другим, нужно говорить с ними о том, что приятно им и что занимает их, уклоняться от споров о предметах маловажных, редко задавать вопросы и ни в коем случае не дать им заподозрить, что можно быть разумней.»

Очень давно меня, шестилетнюю, пригласили на день рождения к соседскому мальчику. В семидесятые годы мы жили просто и лучшим подарком считали что? Конечно книгу. Не долго думая я забралась в родительский книжный шкаф, выбрала книжку поновее, старательно завернула ее в белую бумагу, приклеила цветочек и пошла. Соседка, мама именинника, пришла к моим родителям в тот же вечер на беседу с родителями… Только когда я стала взрослая, мама рассказала, что мой подарок «Климакс у мужчин» поверг всех в шок…

— А как же искусство? — Оно — болезнь.
— А любовь? — Иллюзия.
— А религия? — Распространенный суррогат веры.
— Вы скептик. — Ничуть! Ведь скептицизм — начало веры.
— Да кто же вы? — Определить — значит, ограничить…

Оскар Уайльд. Портрет Дориана Грея

Книга потому лучший друг человека, что не достаёт болтовнёй.

Вечно с тобой одна и та же история. Тебе всё хочется разделить на белое и чёрное. Но мир устроен совсем не так. В нём нет ничего абсолютного.

«Господи, Ты дал мне любовь и изменил меня всего, и я теперь не могу поступать по-другому, как только идти на муку во спасение ближняго моего. Я стенаю, плачу, устрашаюсь, но не могу по-другому, ибо любовь Твоя ведет меня, и я не хочу разлучаться с нею…» — это одна из последних дневниковых записей отца Василия из книги «Буду верен словам до конца». Жизнеописание и наследие иеромонаха Василия (Рослякова): К двадцатилетию мученической кончины.
Эта книга знакомит нас с жизнью и духовным путем иеро…
… показать весь текст …

«Двое на одну» — моя книга о женщине с грудным ребёнком на руках и мужем на шее. Помимо семейных разборок и авторской философии, в книге масса полезных советов, как сидеть на шее жены, чтобы психические и физиологические функции её находились в меньшем напряжении.

—Моя душа хочет вискаря.
—Твоя душа просит вискаря с тех пор, как ты издал первый в своей жизни крик. Но глупые акушерки почему-то решили, что тебе нужна сиська.
—От сиськи я бы тоже сейчас не отказался.

Чем больше книг, тем меньше прописных истин в них.

Книга может быть опаснее меча, если находится в правильных руках.

Она прочитана мной, как неинтересная книга.

Что видишь, к тому и стремишься

На краю пропасти, у бревна, переброшенного на другой край, я замерла в оцепенении и страхе. Ветер больно бил по лицу и трепал одежду. Дрожали ноги и руки.
— Нужно перейти. — сказал проводник.
Взглянув вниз, я покачала головой:
— Нет. Я разобьюсь.
Перед глазами было мое окровавленое тело, без единой целой косточки, и вороны над ним.
— Да брось. — Улыбнулся проводник. — Я сотни раз переходил и ты сможешь. Только знаешь, не представляй себя разбитой о камни там вниз…
… показать весь текст …

Если бы я встретил Сестру Керри, то подумал бы какая она красивая. И проходя каждый день в том месте где её встретил, может быть мне бы удалось встретить её ещё раз.
Потом, однажды я заметил бы её в ресторане, с молодым мужчиной. Я понял что люблю писать девушкам письма.
Никогда не стало бы такого: «я Вас приглашаю в театр, если Вы не против.» Никогда бы я с ней не заговорил!

Мужчины, читающие женщин, предпочитают читать в постели.

Множество книг делает нас невеждами.

— Зачем ты это вырвал последнюю страницу?
— Я всегда вырываю последнюю страницу из книги. Тогда ей не нужно кончаться. Я ненавижу концовки.

Четвертый раз прочитала роман Одри Ниффенеггер «Жена путешественника во времени». На последних страницах строчки расплываются от слез. Першит в горле. Каждый раз читаю как первый.
Теперь у меня есть любимая книга.