Ты мужик — ты и думай. А я зарифмую мысли — не придерешься!
А я завербую в агенты и буду плясать. Вот смотри:
Если имеется на столе коробка (пустая, пока), то точно
Где-то разбросаны по углам и цветные карандаши.
Где-то бумагою стелются под небеса акварели радуг,
Все города на карте не точки, а хижины из глубин души.
Я тебе повторяю — если валяется на столе коробка —
сразу,
Автоматически к ней прилагаются карандаши.

Хочешь, надумай вагоны с обломками от урагана, хочешь
Клумбу цветов и пчёл туда запусти, напихай.
Учти:
Если по одному — не совсем все тяжко, но и не очень
… показать весь текст …

Эти двое. да, они много молчали, не стараясь тратить себя на фрагменты фраз, на пыль и мимолетность значимости слов. Они говорили взглядом. Их тела вели беседу легкими мурашками от прикосновения пальцев, ветром от взмаха ресниц, теплом от улыбки. Все было тихо, просто и хорошо. И принадлежали они друг другу, будто душа у них одна на двоих.
.у выхода висел небольшой лист бумаги, взятый в рамку. Надпись была короткой, понятной и все объясняющей:"Позволяя женщине чувствовать себя красивой, мы обретаем мир."

— это конец. Или его начало. Уже не важно. Но итог один. Посмотри, нам навязывают все, что нас окружает, начиная от подгузников и заканчивая ими же, только в старости. Мы так слабы, что идем на поводу и не можем отказаться от этого. это конец, говорю тебе, это точка.
— ты можешь начать революцию, уничтожить навязавших тебе свою волю и прочее, только прими как данность всего один факт: спрос всегда рождает предложение, мы получаем то, чего мы хотим, нам это дают, мы это берем. И только это есть точка.

В консервной банке тишина.
Подите прочь, пажи, лакеи!
Луна, песчаная луна
Бледнеет.
На троне — космос упаси —
Да с взглядом скуки, тлена.
Целует тысячный, увы,
Колено.
В опочивальне стынет воск.
И головы летят на плахе.
Скажи, тебя такую вот
Давно ль кто трахал…

В момент, когда шепчет/кричит/, что любит меня, дурницу,
Мне хочется быть раз в двести /пятьсот/ получше:
Изящной, порхать будто бабочка (или птица),
Ресницами хлопать под слоем ванильной туши.
Мне хочется быть не мной, протекать у него по венам,
Сиять отражением в теплых глазах/ну, а что/,
Сдаваться под белый флаг, оказаться пленной,
И носом уткнуться в подставленное плечо.

И лучше бы не шептал/упаси от крика/.
Я жутко боюсь не собой оказаться однажды.
Я в домике. Так то. Я долбаная улитка.

А он говорит «люблю».
… показать весь текст …

Сымитировав страсть к футболу — с имитацией оргазма будет уже легче!

— Простите, но. это совершенно не укладывается в моем мозге, как Вы можете так есть? не смущаясь, промакивать хлеб в подливку и при этом невозмутимо, с чувством величайшего наслаждения, причмокивая, облизывать пальцы… это даже не вопрос. это просто жуткое зрелище.
— Я отвечу, не волнуйтесь. Видите ли. я в таком возрасте и с таким багажом предрассудков, правил, граней и прочего барахла за спиной, что могу позволить себе эту слабость. Более того, скажу Вам по секрету, я даже имею право выбирать, какой рукой мне это делать.

В чем я абсолютно уверена, так это в том, что существует только одно место, где невозможно быть одиноким — место, где нет людей. Нет людей — нет одиночества.

Детским кремом взрослую дурость не излечишь.

..когда падала звезда, нужно было непременно успеть закрыть глаза и не позволить себе загадывать, потому что желаний было столько, что становилось страшно — вдруг с ночного неба осыплются все точки…

Наколдуют зарницы тепло. Чтобы пальцы согрелись, не зябли.
Ветры, ветры надуют с югов крошки соли морской.
Я хочу, чтоб следы оставались минутно. Чтоб взгляды
Были чуть выразительней, чаще, с душой.

Воооон, на небе, узор мириадами всплесков огней.
Где достаточно места любому, что горький иль сладок.
Я хочу, чтобы каждый не сведал, как это «ничей»,
И гадалка сулила добро, поглядев на осадок.

Верить, чувствовать, жить.
Поднимать, подниматься.
… показать весь текст …

Когда мужчина тихо подходит сзади и обнимает женщину, то Он своими руками замыкает Круг. Её круг и свой. Круг нежности, тепла… понимания защиты. И в самый центр этого живого круга Он помещает женщину. Тем самым Он невольно показывает, что сейчас Она — центр его Вселенной.

У него в крови — латентные гены мухи:
Чует (всегда удивляюсь), что рядом дерьмо,
Хоботком, перепонками крыльев, сука,
Чует.и мчится опять на него,
Жужжа.
А меж тем, расцветают сирени,
И зашкаливает аромат от весенней грозы.
Но! латентные мухины гены
Не имеют возможности нюхать цветы,
Жужжа.
Он, конечно, не признанный гений!
Он (я в сетку глазниц присмотрюсь) — шаман!
Если это ему помогает — гены —
Приспособить себя под реалий обман,
… показать весь текст …

..Я не имела ни малейшего представления о том, как должен начинаться лучший день в жизни, да что лучший, каждый, каждый мой день и день любого человека. Но я верила в то, что начинаться он должен с поцелуя. Потому что если уж начался он с любви, то почему бы ею же ему и не закончиться.

и мне хотелось аттракционов!
чтоб пялиться — «чертово колесо»!
глазами искать улыбки людей.
и акробат. и дурацкий клоун.
и сотни всякий еще затей и.
и сладкая вата, возможно, еще.

мне так хотелось без многоточий.
хотелось чувствовать, собирать,
пусть по частицам да лоскутам.

а между делом — безлунье.
ночь.
и следа нет, чтобы
… показать весь текст …

Вот был бы у меня сыночек!..
Я бы его целовала
Каждое утро, ночку,
Укутанного в одеяло
Из мои сотни сказок,
Из моих нежных рук.
Ласково по головке
Гладить,
Слушать сердечка стук.
Вот был бы.сыночек.
Была б у меня дочурка,
Я б ей нарядов — сто!
ТОченная фигурка,
Розовое пальто.
… показать весь текст …

Всякий раз, когда ей доводилось видеть его, истерично откупорившего бутыль Bacardi, грозящего спрыгнуть с моста, нанюхаться аммиачных паров, просунуть голову в петлю (с очередным случаем способов становилось все больше и больше), в общем, лишить себя всеми путями права на жизнь, каждый раз (их число уже приближалось к десяти, если ей не изменяла память) этот человек, с растертыми соплями и жалким видом, орущий о разбитом вдребезги сердце и потери смысла бытия, вызывал у нее смутные воспоминания о стакане, стоящем на журнальном столике. Как-то она давно имела неосторожность его разбить. В ее судьбе было еще много таких стаканов, в судьбе стакана — она одна, разбившая его единожды. Это потом уже на осколках остаются царапины, трещины, стеклянный порошок. но разбить можно только единожды.

Удача — женщина, не дающая права расчитывать на «белый» танец. Она танцует с тем, кто ее приглашает.

Это был ее личный воздух, смешанный с тонким ароматом фиалок, корицы и выхлопных ядов города, тайком пробирающихся в комнату. Конечно же, ей иногда приходилось вздрагивать, но не от того, что кто-то совершенно неожиданно появится в этих стенах, которые столько знали о ней, сколько не ведал ни один прохожий, любопытно заглядывающий в ночные окна. Дергаться приходилось не от факта присутствия, дергаться доводилось от ожидания. стука в дверь. страх перед выбором — впустить или нет — вот что невольно вызывало в ней миллиарды мурашек паники.

… и дарована ей была нежность, прикрытая кучей тряпья.
… и за сотни грехов — прощение, обрамленное в испытания.
… и когда полетел первый камень — она не отвела глаз.
… и когда закончились слова — продолжалась песня души.

Где горько — там будет сладко,
Там эхом останется послевкусие.
Часы не добили песчаною струйкой срок.
Есть долго, есть очень кратко,
Есть пряник, есть метод с прутьями.
Ты волен из дельты любой выбирать исток.

Где грешно — там было во имя,
А в свЯтом яднило свое клеймо.
… показать весь текст …

Эти возведенные от удивления вверх брови со временем перестали вызывать у нее чувство неловкости: ну, подумаешь, тебе хотят навязать свое мнение, основанное на взгляде с высокой колокольни окружающих. что такого, если ищущий понимания в твоем кивании головой в ответ, не находит должного одобрения и, что еще забавнее, согласия? Что такого, если тебе просто не хочется пояснять, бесконечно отстаивать и указывать на иную тропинку?.. Что такого в том, что она улыбалась в ответ этим удивленным бровям, молча и без паники быть не понятой?.. Единственно важным было то, что существует вообще эта вероятность иного, способность «не так» и это действительно замечательно. Главное, чтобы оно было удобно.