Блестит в облаках монета, идёт дурачок за богом.
Нас с детства учило лето, дозировано, немного:
не верь голове кобыльей,
неси давай крест и знамя.
Я знаю, что вы там были
и думаю — вы узнали, что тьма — это жить без света,
а храбрость — не жить без страха, а стать для кого-то ветром, крылом запасным и взмахом,
что сказки — они напевны,
у нянек дитя без глаза.
А если стрелять в царевну — то надо жениться сразу.
За хвостик подвешен месяц, идёт дурачок по леске.
И плохо, когда не вместе, и даже прощаться не с кем,
поскольку совсем большие в большом непонятном теле.
Я знаю, о чём вы жили, и знаю, что вы умели своих отличать от пришлых,
орать на гитаре Янку
и пофиг на голос, лишь бы никто не украл изнанку, тебя изучив под лупой.
И вроде бы твой «приятель» не выдал однажды:
глупо, на что ты себя растратил.
На велике едет солнце, машины по трассе мчатся.
Мечтая, что мир спасётся, идёт дурачок за счастьем.
И всё в дуралее слишком, и всё в нём — какого ляда.
Вот август бежит вприпрыжку, его провожают взглядом
ворчливые домовые, летящие вдаль кометы.
Я знаю, что мы живые и верю, что мы бессмертны.