Все можно затаскать до дыр,
и респектабельность, и веру, и трусы,
и правоверность как швейцарский сыр,
не так цельна как в прошлые часы.
Да и упоротых уж измельчал поток,
и не поймешь, кто ватный визави,
и хоть все так же не любИм восток,
но ведь и с западом не родилось любви.
И кто теперь твой друг, кто враг,
да и героев поубавились полки,
и апосля как жизнь устроила зигзаг,
впросак попали даже дураки.
Не мИнуло и пол десятка лет,
сознание сумело просветлеть,
и сквозь великой революции отсвет,
дошло, что продолжают их иметь.
И вот стоит хохол и смотрит в даль,
есть к бегству два пути у горемык,
с одной — так не любимый им москаль,
ну, а с другой же чуждый им язык.