Один-водопроводчик, он чинит трубы в театре, и вдруг ему говорят: «Молодой человек, у вас настоящая актерская внешность».

Все великие актёры были когда-то мальчиками, стремившимися к невероятному и верившими в судьбу.

Жизнь до того похожа на дальнее плавание, что иногда хочется сделать остановку.

Отдельная подготовка каждой песни очень важна, но не меньшее значение имеет и место, которое она будет занимать в программе. Существует особая прогрессия, постепенное повышение напряжения. Нужно предусмотреть и необходимые минуты разрядки и отдыха. Нужно также объединить все песни по двум-трем смежным темам, но не впасть при этом в однообразие.

Иногда нам оставляли хлеб и сыр. Их делить было легко, но говоря по совести, у нас частенько было только одно куриное яйцо.

Было так хорошо сознавать, что меня ожидали контракты, что на афишах стояло моё имя, что люди говорили: «Вот этого надо пойти посмотреть. Он поёт-ты увидишь, он прямо создан для пения, но выглядит он, как мы с тобой, точно так же, вот увидишь, только он поёт».

Вы не попадаете в такт, вы неверно поете, у вас плохое произношение, вы берете слишком высоко, вы меняете тональность во время пения. За исключением этого все в порядке.

Организация концерта-дело весьма увлекательное, но не терпящее никакой небрежности. Это серьёзная битва в одиночку. Малейшая оплошность и вас ожидает провал. Неподготовленным выступлением можно обмануть сотню зрителей, расположившихся возле любительских подмостков, но это становится невозможным перед тысячной аудиторией.

Я буду актёром. Я буду сниматься в кино. Для этого достаточно малейшей удачи, достаточно найти какого-нибудь субъекта с сигарой и произвести на него впечатление. Все великие актёры перепробовали не меньше ремесел, чем я.

Зрители относились ко мне с теплотой и доверием. Мой путь был намечен и разведан. От меня требовалось двигаться с осторожностью и уметь читать дорожные знаки. Моё будущее лежало передо мной. Теперь оставалось только осуществить его.

Другой режиссёр встречает в лифте; третий продаёт предметы домашнего обихода, он звонит у каждой двери, расхваливает товары, забавляя людей своей болтовней, и один знаменитый актёр говорит ему: «Мой мальчик, у вас талант».

Мама разрезает хлебец вдоль, кладет в него кусок рокфора, заворачивает в газету и торопится вслед за отцом. Они идут на работу. Мы остаемся одни: сестра, брат и я. В те дни, когда отец и мать задерживались на работе и возвращались только вечером, изнемогая от усталости, нам часто приходилось делить на троих одно яйцо: одно-единственное.

Если варить вкрутую, его легко разделить на три части. В мешочек-целая канитель. Если всмятку-задача еще больше осложняется. Сделать яичницу было невозможно, потому что для этого требуется масло. Одним словом, куриное яйцо причиняло нам много беспокойства, тем более, что мы находились в том возрасте, когда один день хочется есть желток, а другой-белок, но в любом случае голод продолжал терзать наши желудки и после того, как мы съедали последний кусочек.

Такие эпохи меняют людей, творят их по своему образу и подобию и вовлекают в свой стремительный бег. Мне казалось, что и для меня прошло тяжёлое время испытаний. Я не был настолько самонадеян, чтобы считать, что хоть в какой-то степени достиг совершенства, но все же я приблизился к цели, и публика меня запомнила.

Я не пишу исповедь, а также не отдаю на суд читателя свой интимный дневник. Мне не нужно ни перед кем оправдываться. Страстные и бурные душевные излияния хороши только в романах, в правдивом же рассказе о былом они производят впечатление нескромной болтовни.

Юноша, очнувшийся от сладких грёз посреди множества опасностей, не знает, как быть. Ему не нужна война. Может быть, некоторым старикам, накопившим богатый опыт путём размышлений или искушенным в тайнах и коварстве власти, удаётся разбираться в хитросплетениях войн. Но для молодёжи, руками которой делаются войны, познания этих опытных людей не имеют ни малейшей ценности.

Все солдаты перед наступлением знают, что жертвы неизбежны, но каждый думает, что спастись удастся именно ему; погибшие тоже верили, что смерть пройдёт стороной, но теперь, когда они мертвы, их надежды не имеют уже никакого значения.