Я не остановился на радужке глаза
и продолжить я могу только дальше —
здесь за пределом тающих сбивок. исчезающих ритмов
совсем уже нет шагов нет движения
только вода
там где струны дрожат узелками
там где стеной изгибаются волны
места нет для всего
только крик —
долгий слышимый гулкий