Играет луч, на гранях гор алея;
Лучится дум крылатая беспечность…
Не кровью ль истекает сердце, млея.
Мгновенью ль улыбнулась, рдея, Вечность
Лобзаньем ли прильнуло к ней Мгновенье.
Но всходит выше роковая млечность.
Пугливый дух приник в благоговенье:
Гость бледный входит в льдистый дом к Бессмертью,
И синей мглой в снегах легло Забвенье…
Молчанье! Вечность там, одна со Смертью!

Среди прочих нравственных калек
Я имел зарплату и заботу
Выполнить завет моих коллег:
«Изя, не убейся об работу!»

Изнеженность и утончённость чувств,
Естественных инстинктов аберрации,
Гламурность мысли, вычурность искусств —
Все признаки конца цивилизации…

Посадили деревья в саду,
Тихо, тихо, чтоб их ободрить,
Шепчет осенний дождь.

Иглою любви прокололи артерию духа,
И капля упала, и сердцем её нарекли.

Ну разве это плохо,
Хочу чтоб мой портрет
Застенчиво и строго
Смотрел со всех газет.

Кто председатель? кто вожатый?
Не ты ли, Гордый Дух, с мечом,
Как черный нетопырь — крылатый,
Но ликом сходный с божеством?
Не ты ль подсказываешь крики
И озлобленья и вражды,
И шепчешь, хохоча, улики,
И намечаешь жертв ряды?
Не ты ли в миг последний взглянешь
В лицо всем — яростным лицом —
И в руки факелы протянешь
С неумирающим огнем?
И вспыхнут заревом багряным
На вечном небе облака,
… показать весь текст …

Снова встают с земли,
Тускнея во мгле, хризантемы,
Побитые сильным дождём

В своих желаниях душа
Бывает слишком прихотливой:
То ей не нужно ни шиша,
То хочет быть она счастливой.

Хотел я смерти не орлу,
Не хищникам чащобы —
Я в друга выпустил стрелу
Несправедливой злобы.

Я промахнулся… Повезло,
Быть может, нам обоим?
Но мною посланное зло
Летит, летит над полем.

Летит сквозь строй лесных стволов,
Сквозь городские стены,
С океанических валов
Срывает клочья пены.
… показать весь текст …

Все предрассудки прочь отбросив,
Но чтоб от Бога по секрету,
Свинину ест мудрец Иосиф
И громко хвалит рыбу эту.

Любовь — прекрасный сочный плод
Из бескорыстья красоты,
Она дарует и даёт,
С ней рай в аду обрящешь ты!

Любовь — ужасный склочный крот
В своекорыстье суеты,
Она ворует и крадёт,
С ней ад в раю получишь ты!

…
Нам скучны пределы родимых полей,
Изведанных дум и желаний.
Мы жаждем качанья немых кораблей,
Мы жаждем далеких скитаний.

В безвестном — услада тревожной души,
В туманностях манят зарницы.
И сердцу рокочут приливы: «Спеши!» —
И дразнят свободные птицы. …

Нам подаётся как икона
В журнальном глянцевом окладе,
И для молитв, и для поклона —
Блудливый лик прожжёной б…

…
Я Бога жаждал — и не знал;
Еще не верил, но, любя,
Пока рассудком отрицал, —
Я сердцем чувствовал Тебя…

Мы созданы из вещества того же,
Что наши сны.
И сном окружена
Вся наша маленькая жизнь.

Как этот полдень пышности и лени
Исполнена, ты шла, смиряя зной,
Лишь платье билось пеной кружевной
О гордые и статные колени.
Да там в глазах под светлой оболочкой,
На обречённого готовясь пасть,
Средь синевы темнела звёздной точкой,
Поблёскивая словно ястреб страсть.

Сжимается сердце
при виде безлюдных полей,
где, сея уныние,
то стихнет, то вновь зарядит
начавшийся с вечера дождь.

Блевотина войны — октябрьское веселье!
От этого зловонного вина
Как было омерзительно твое похмелье,
О бедная, о грешная страна!

Какому дьяволу, какому псу в угоду,
Каким кошмарным обуянный сном,
Народ, безумствуя, убил свою свободу,
И даже не убил — засек кнутом?

Смеются дьяволы и псы над рабьей свалкой,
Смеются пушки, разевая рты…
И скоро в старый хлев ты будешь загнан палкой,
Народ, не уважающий святынь!

Опять осенний блеск денницы
Дрожит обманчивым огнем,
И уговор заводят птицы
Умчаться стаей за теплом.

И болью сладостно-суровой
Так радо сердце вновь заныть,
И в ночь краснеет лист кленовый,
Что, жизнь любя, не в силах жить.