Изменились нравы
Нашей жизни прозы,
Все имеют право
В самых разных позах.

Лишается чиновник чувств,
Не показав в делах участия,
Из политических искусств
Важнее всех — подобострастие.

Быстро мир прогресс меняет,
Руша прежние основы,
К вечеру устаревает
То, что утром было новым.

Нет важней забот у власти,
Чем нападки супостатов,
А во всех иных напастях
Люди сами виноваты.

Пусть другие в жизни этой
Ищут легкие пути,
На коньках мы даже летом
Сможем по лыжне пройти.

С государственной машиной
Дела лучше не иметь,
Чтобы не подставить спину
Под ее тугую плеть.

Слишком часто в жизни этой
Мы привычно верим слухам,
Пока в мире есть котлеты,
В нем найдется место мухам.

Вере в доброго царя
Сносу никогда не будет,
Хоть цари все почем зря
Нас имеют без прелюдий.

Не ищи в других изъяны,
На весь мир о том трубя,
Чтобы поздно или рано
Не нашли их у тебя.

Самураи — люди слова,
Если что, япона мать,
Харакири — и готово,
Поздно что-то обнулять.

С оптимизмом держат путь
И мудрец и идиот,
Первый понял жизни суть,
А второй — наоборот.

Бережем мы имидж свой
Положительный у власти,
Трудно думать головой,
Что застряла в волчьей пасти.

Хороша черно-белая съемка,
Незаметен на ней грустный тон,
Как бледнеет на блюде каемка,
А инфляция ест миллион.

Сейчас у нас в культурных спорах
Все чаще побеждает хам,
Писали раньше на заборах,
Что пишут нынче в Инстаграм.

От жизни слишком много брать
Непросто безо лжи и фальши,
Кому положено летать,
Пущай летит, куда подальше.

Наверно так задумано творцом,
Что люди разные, поэтому, быть может,
Для каждого у нас свое лицо,
А некоторым мы просто строим рожи.

В душе любой из нас герой,
И за наезд врагу даст сдачи,
Но в жизни нашей непростой
Бывает часто все иначе.

Жизнь превращается в бардак,
Если внизу молчат стыдливо,
Когда услужливый дурак
Спускает сверху директивы.

«Славен человек труда», —
Повторяет власть стократно,
А особенно тогда,
Когда этот труд бесплатный.

По российской простоте
Всем чиновникам — почёт,
В них берут обычно тех,
Кто по хамству сдал зачет.