После определенного возраста каждый человек отвечает за свое лицо.

Когда в старости человек становится мудрым и нравственным, ему, вероятно, бывает стыдно вспоминать свои былые поступки, шедшие в разрез с предписаниями нравственности и мудрости. Слишком рано или слишком поздно. Середины нет.

Годы юности тянутся так медленно потому, что они полны событий, годы старости бегут так стремительно оттого, что заранее предопределены.

Убивать время, разглядывая часы, — что может быть бестолковее?

Но приходит время, когда каждый возвращается на свое место. Только мне некуда вернуться. Знаешь, есть такая игра — все вокруг стульев бегают, потом садятся — а одному стула не хватает.

Человек взрослеет, годы проходят, но многое так и остаётся для него непонятным.

Я словно вернулся в детство, снова стал двенадцатилетним мальчишкой, который мог часами просто смотреть на дождь. Смотришь — а в голове пустота, тело потихоньку размягчается, и ты словно выпадаешь из реальности. Есть в дожде какая-то гипнотическая сила.

время, куда ни глянь, сплетает все вещи и события в одно непрерывное полотно

Истинное настоящее — это неуловимое движение вперед прошлого, которое поглощает будущее. По сути, все ощущения — это уже память.

Раньше я думал, люди взрослеют год от года, постепенно так… А оказалось — нет. Человек взрослеет мгновенно.

День — время уз и цепей, обязанностей и правил, а Ночь — время свободы.

Реальность неизменна, изменяешься ты. Потому и воспринимаешь обычные вещи как неожиданные.

Можно любить зиму и нести в себе тепло, можно предпочитать лето, оставаясь осколком льда.

Далекое прошлое отбрасывает длинные тени.

Продвижение к будущему не возможно без взгляда в прошлое.

А бывают минуты, за которые можно отдать месяцы и годы !

Там хорошо, где нас нет: в прошлом нас уже нет, и оно кажется прекрасным

Пахнет осенью. Что-то необыкновенно грустное, приветливое и красивое.

А я люблю российскую осень. Что-то необыкновенно грустное, приветливое и красивое. Взял бы и улетел куда-нибудь … вместе с журавлями.

Время обнаруживает, что прячут складки коварства.