Пляшущие под чужие дудки не мыслят далее, чем на один шаг, требующийся для усвоения очередной команды дирижеров.

Власти с пламенем игрались
И страданием питались.
Это пламя их сгубило,
А Россию — воскресило.

Не пили ближнего своего — пили дрова!

Что для райского взять сада?
Ева? Есть! Ума? Не надо!

Раньше небо голубое
Дивно радугой сияло —
А теперь и цвета неба
Извращенцам стало мало.

Однообразные люди очень предсказуемы.

Андрей печальным притворялся,
Чтобы нормальным быть, «как все».
А сам меж делом наслаждался
Ходьбой по белой полосе.

— Эх, где же няня, где же кружка,
Чтоб сердцу было веселей? — 
Так размышлял, возможно, Пушкин,
Пока катился на дуэль.

Уголовник Христофор
Нам открыл Пандору.
Больше, чем от США,
Не было раздору.

Как у людей хватает сил
Кругами бегать до могил.
И хоть бы кто себя спросил:
«Ты жил».

— Меня ты ранил очень больно, —
Сказала Лена своему, —
Обид еще из прошлых ссор я Займу.

Народ, который начинает считать себя самым исключительным, становится само-исключающим.

Коль тебя терзает страх,
Разум не включается,
То контроль то за тобой
Легким получается.

Люди сошли не с ума, а с души.
Ум же продолжил считать барыши.
Люди к началу пришли, не концу.
Мертвые души не нужно Творцу.

По пустыням капитала
Тридцать лет водили нас.
Ну, душа, ты осознала,
Убивают как сейчас?

На галере раб кричал:
«Запрещаю штормы!»
Но накрыла всех волна
Много выше нормы.

Спящих проще убивать,
Пробужденных — сложно.
Потому разумным стать
Нужно непреложно.

В религиях дух ритуалом убит.
Наука орудия убийства творит.
Культура на страже опасных грехов.
Как много разумных среди дураков?

Пророков исконно в миру убивали,
И смысл посланий у них искажали,
Да только сбывались послания эти,
И плакали горько небожии дети!

Умирали в «легкой форме»
От вакцины, спайк-белка,
И стремилась к «новой норме»
Медицинская рука.