В далёкой юности был в нашей компании парниша — красивый, аж жуть. А поскольку был он постарше, то страсть как любил нас, девчонок, поучать: «Главное, как выйдете замуж — не обабиться! Обруч там крутите, диеты соблюдайте, но чтобы форму держали!» Прошло энное количество лет. Встречаю я его как-то. С очень милой женой. И жена его… Ну, обруч точно не крутит — не пролезет. А Серега… С каким обожанием он на свою ненаглядную смотрит — душа радуется! Да… Не знал он в юности, что влюбленный взгляд стройнит почище всех обручей и диет.

Собирая ребенка в первый класс, чувствуешь себя предателем.)

Моё поколение суровое: в очередях выросло. Зато и главный закон общественной жизни усвоен: не лезть без очереди.

Чем меньше посредников между жизнью и мозгом, тем вернее восприятие.

Такая я вся положительная! Жаль только, что ПРИСТУПООБРАЗНО.

Работать было бы намного легче, если б рядом не болталось столько бездельников с ложками…

Люблю такое вот затишье,
когда вот-вот солнцеворот,
а очень скоро, очень скоро:
На старт — внимание — Новый год!

Одни судят других за то, что те кого-то судят.

Со временем количество прожитых лет становится единственным преимуществом.

— Привет! Куда бежим?
— Как куда? К светлому будущему.
— А тут тебе темно, что ли?

Два брательника, растерявшие родные зубы в жизненных испытаниях, сговорились однажды вставить себе наконец новые. И вставили. После долгих лет беззубой жизни сиять новенькими протезами — это было счастье. Не то чтобы братья были отпетыми пьяницами, но не обмыть событие они посчитали недопустимым высокомерием по отношению к этому счастью. И обмыли. Насквозь. Дабы не нервировать законных мегер, ночевать пошли к матери. Как уснули, помнят плохо, но когда проснулись — зубов не было. Нигде. Оправившись от первого потрясения, стали искать. Прошли все возможные пути отступления из кафешки, где происходило обмывание. Обследовали саму кафешку, мамину квартиру. Зубов не было. Мужики чувствовали себя детьми, у которых отобрали новогодние подарки… Может, даже плакали…
Зубы им через неделю выдала мать. Она их спрятала — в воспитательных целях. Мамы — они такие мамы…

Ведь говорил мне внутренний голос, что это плохо кончится! А я ему лепетала что-то про риск, про шампанское… А шампанское-то подделкой оказалось!

Покорно следуя привычке,
Беру я тряпку, пылесос…
Но вдруг шальная мысль приходит:
Пошел ты на фиг, Новый год!

Достала обыденность в семье? Но почему же, когда теряешь родного человека, тоскуешь больше всего о самых простых вещах — о его недовольном бурчании, об оставленной им грязной посуде, о том, как храпел рядом по ночам… Потерявши — плачем…

Чужие мысли умнее, а свои дороже.

Всё кажется, что вот найдешь самые нужные, верные и правильные слова — и тебя услышат!.. А слушать тебя никто и не собирается.

Отремонтировали дорогу. Иду по ней и думаю: в чем подвох?

Мысленно раскладываешь свою жизнь на детали, пытаясь отбросить лишнее и представить её лишённой ошибок… Не выходит! Убираешь ошибки — исчезает необходимое. Как если бы с шахматной доски исчезли черные клетки.

Приляжешь, бывает, вздремнуть — а в комнате муха. Лежишь и думаешь: то ли попытаться так уснуть — да муха, сволочь, не даст, то ли войнушку с ней начать — да ведь возбудишься и фиг потом уснешь. Хотя вообще-то я не про мух.

Это умные мысли за ночь улетучиваются. А дурные — вот они, ждут, когда проснешься и начнешь их думать. Извращенцы, короче…