«Ни одна подруга белоснежного голубя и никакая другая еще более сладострастная птичка не целуется своим цепким клювом с такою неутомимою жадностью, как женщина, отдавшаяся страсти».

Плачь, Венера, и вы, Утехи, плачьте!
Плачьте все, кто имеет в сердце нежность!
Бедный птенчик погиб моей подружки,
Бедный птенчик, любовь моей подружки.
Милых глаз её был он ей дороже.
Слаще мёда он был и знал хозяйку,
Как родимую мать дочурка знает.
Он с колен не слетал хозяйки милой,
Для неё лишь одной чирикал сладко,
То сюда, то туда порхал, играя.
А теперь он идёт тропой туманной
В край ужасный, откуда нет возврата.
Будь же проклята ты, обитель ночи,
Орк, прекрасное всё губящий жадно!
… показать весь текст …

Будем жить и любить, моя подруга!
Воркотню стариков ожесточённых
Будем в ломанный грош с тобою ставить!
В небе солнце зайдёт и снова вспыхнет,
А для нас, лишь погаснет свет мгновенный,
Непробудная наступает полночь.
Так целуй же меня, раз сто и двести,
Больше, тысячу раз и снова сотню,
Снова тысячу раз и сотню снова.
Много сотен и тысяч насчитаем,
Всё смешаем потом и счёт забудем,
Чтобы злобой завистников не мучить,
Подглядевших так много поцелуев!

Нет ничего глупее, чем глупый смех.

То, что говорит женщина любящему человеку, писано на ветре и быстро текущей воде.

Нет ничего глупее глупого смеха.