так ты учишься времени и беспечности: за окном дорога, за ней — река;
те, кому суждено стать самыми близкими, придут ненадолго издалека;
вычисляй в толпе волшебников, улыбайся, не спеши пополнять улов:
те, кому суждено стать самыми важными, обойдутся с тобой без слов.

да и что слова: лезешь в карман, кладёшь под язык, полон рот оскомин,
но пока дыхание невесомо, тишина смеётся в тебе, ей в тебе укромно;
присмотреться пристально — во вселенную распахнут дверной проём;
время учиться жить по-другому наступает, когда мы его не ждём.

и вот уже месяц как мы не вместе,
ты с облегчением, верно, растираешь запястья,
а во мне с тех пор умолкла музыка, и погашен свет;

всё случилось быстро, просто, нечестно:
вот было в руках живое тёплое счастье,
и вот его вынули, выкрали, его нигде нет;

как у меня дела? разумеется, всё чудесно,
остальное — глупости, частности,
фантомные боли,
горячка, бред.

впрочем, о чём я?
… показать весь текст …

он, говорят, некрасивый: грубые, неотшлифованные черты.
в неожиданном приступе дурноты,
с характерным ему припадочным благородством,
он будет писать ей, извиняясь, как только можется:
«моя маленькая любовница,
между нами что-то дрянное строится:
вавилонская башня, ни дать, ни взять,
если она накренится,
или, не дай нам боже, с фундамента тронется,
что нам с тобой останется?
выживать?»

она ответит ему:
«ты причина моей бессонницы.
… показать весь текст …

всё своё носи с собой, не прихватывая ни лишнего, ни чужого;
помни: не принятое в расчёт возвратится снова и снова;
если играешь — играй в открытую, закатывай рукава;
и не вздумай молчать о важном, ибо воздастся каждому
по невысказанным словам.

бог вовсе не облако мудрого дыма,
что мягко светится в древней тьме;
не серп, срезающий гениев молодыми,
а нацистских преступников старыми
и в уме;
не хмурый хирург с умелыми пальцами,
прижимающий блудных детей к груди;
бог — это то, что однажды случается
между людьми.

потому что счастье не приманивается подковами,
не достаётся из-под прилавка, а само заявляется на порог;
потому что вселенная улыбается, позвякивая основами,
сталь и свинец переплавляются в свет и восторг;

так однажды проснёшься, а тебе срочно нужно что-нибудь новое,
что-нибудь старое, что-нибудь синее
и что-нибудь взятое
в долг.

почему печальна? из-за чего резка?

дело вот в чём: один тот факт, что ты есть,

изнутри прожигает непробиваемую броню;

и такая случается скорбь, такая тоска,

словно я каждый день тебя хороню.

Иногда бывает особенно всё равно;
Слышишь, механик, это дурное, это дурное кино;
Помню, был мальчик, терпкий на вкус, как вино,
Он обнимал, и мне уже ничего не было нужно,
А ему была нужна: другая,
Такая, как я, но не я.
Кажется, каждому здесь нужен кто-то,
Такой, как ты,
Но не ты,
Никогда не ты.

И с тех пор,
Как земля наизусть нараспев знает слово «смерть»,
Остаётся только бежать от неё,
… показать весь текст …

конечно, если всё это оценивать трезво, рассудочно,
очевидно: не в мою пользу разгромный счёт;
хотя уже не пишу тебе после полуночи,
что я тебя всё ещё;

сентябрь закрывает уличные кафе, наводняет людьми вокзал,
ещё одно лето остаётся незабываемым в чьей-то судьбе;
мне всё же хочется, чтобы ты знал:
когда я грущу,
я грущу о тебе.

мне мало не хватает для счастья: синей холодной воды
поблизости, чтобы идти до неё не больше квартала,
плоских белёсых волн, методично слизывающих следы,
ясной сухой погоды с понедельника до среды,
а со среды — чтобы заливало;

города, пропахшего хлебом, дождём и углём с вокзала,
дома с оберегом у двери против любой незваной беды,
тёплой кухни, где все немного пьяны и накормлены до отвала,
чердака, где притихшие ласточки, вязанки зверобоя и череды,
гамака во дворе, лоскутного покрывала;

памяти, острой, такой, чтобы всё, что было,
всё, чего не было, всегда помнила,
… показать весь текст …

Есть особая женская боль, понятная и простая:
длинный или короткий перечень под грифом «не суждено»,
список жизненно важных мужчин, которым никем не стала,
ни подругой, ни любовницей, ни женой;
как лежала пластом под их гранитными пьедесталами,
как училась произносить звенящее ‘мне всё равно';
не стереть, не забыть, сколь ни закусывай удила,
список мужчин, которым не родила.

прихожу под утро; мать: «ну, и с кем ты была?»
фразы очередями, брань — разрывными гранатами,
а после — пусто, лишь тишина и мгла;
я говорю устало: «никогда не могла с женатыми»
и улыбаюсь грустно, потому что однажды действительно не смогла

сентябрь — это тёплый свитер на всякий случай,
это играйся с ближними, но не мучай,
это город, хмельной и гулкий, как контрабас;
наши неудачи нас чему-нибудь да научат,
только не в этот раз.

разлюбить — это соблюсти по всем правилам строгий пост,
от всего отказавшись, уповать на духовный рост,
это вопрос терпения и дисциплины;
одинокий как перст становится пуст и прост,
и сердце его податливо, будто глина.

осень еще золотит дома, но уже рукава натягивает на пальцы,
наставляет: ни о ком не жалеть, не привязываться, не возвращаться,
… показать весь текст …

время не то чтобы лечит, но цементирует намертво дни;
во всей вселенной ему интересны лишь мы одни:
от сердца к сердцу тянет оно золотую нить,
заставляет её на ветру звенеть,

отмеряет, сколько боли нам вздумают причинить
и сколько — любви,
чтоб эту боль стерпеть.