Есть у меня соседка — поразительной красоты девушка. Годка 22, такая вся томная, насквозь пропахшая скрытой, но рвущейся со всех сочленений наружу страстью. Но самое потрясающее в ней — глаза. Большие, карие глубины, в которых таится твоя бесповоротная погибель. Я, когда вижу её по пути домой, забываю даже покушать целый час потом.

Вчера она попалась мне в лифте, ходил в магазин. Я прижался к стене, чтобы не упасть, задрожали колени. Она взмахнула ресницами, что могут тебя обернуть всего, как оренбургский пуховый платок, и низким, будоражущим все твоё естество, контральто спросила — «Это вы тот дяденька, который бегает?».

Дяденька. Дяденька, бл@ть. И тут я вспомнил, где видел такие же глаза — у бабушки в деревне была молодая тёлка Зорька. Совершенно бесполезное, безмозглое животное, которое могло только есть немеряно сена, да скакать по огороду, словно у неё слепни под хвостом. Молока не давала и к декабрю её пустили на мясо. Как и ожидалось — невкусное