Солнце падало в море, раскаленный малиновый круг,
И кипящий прибой растекался по черным камням,
По сырому песку… Ты сказал: «Позвони, если вдруг…»
Только вдруга не будет, ты знаешь не хуже меня.
Будут сотни седых потомушт и бескрылых на кой,
Будет липкое поздно покрытого ряской пруда,
Но расхристанный вдруг не ворвется в уютный покой:
Он подрос, возмужал и зовется теперь — никогда.