«Не просто казаться, а быть» — вот такой девиз,
Выше каблук, крепче нервы, ровнее спину.
Я говорю себе: «Смейся, люби, борись,
Не положись ни на бога, ни на мужчину.»

А внешняя слабость — не повод слабеть внутри,
Грустно бывает, но видно, нехватка йода…
Предпочитаю о счастье не говорить —
В этом и есть моя истинная свобода.

И что мне здесь осталось без тебя? Июль остался, каплями дождя, на редкость непогож и слишком влажен. Остался шум берёзовой листвы, и море всех оттенков синевы, и небо цвета розовой гуаши. Ещё — вдали прибрежные огни, и воздух, что дурманит и пьянит, с закатом превращаясь в тёплый ветер. Осталась грусть, но светлая, как луч — он очень нежен и совсем не жгуч, а греет будто солнце на рассвете.
Но что мне делать с этой синевой, с лучом, дождём, берёзовой листвой, с летящим в волосах игривым ветром…
… показать весь текст …

А то не снег летит из-под небес, и тюлью занавешивает город. Не он печалит сонные озёра и вещий заговаривает лес. А то не снег, на подступах к зиме, когда рассвет ленив и пьян туманом, тепло беречь нас просит неустанно на этой замерзающей земле. Не снег аллеям выткал абажур, на кронах ив уняв былую рыжесть, и кажется, зима всё злей и ближе, а город так безропотен и хмур. Но что-то всё же теплится в груди, спасая нас от тьмы и неуюта, и мы хотим постичь весь мир, покуда зима ничто вокруг не пощадит. А то не снег — за ворот и в ладонь, и тает, тает… в слезы превращаясь. А мы уходим в зиму, не прощаясь, неся в себя тот крохотный огонь. Не снег зовёт декабрь на постой, простив ему его характер скверный. А то зима свои роняет перья, взмахнув над нами ледяным крылом.